Если вы думаете, что современная молодежь не мечтает о романтических профессиях, не стремится навстречу приключениям и новым знаниям, то это не так. У нас есть люди, которые трудятся в необычных местах. Один из таких — уроженец Гродно Павел Авгусевич, который недавно вернулся из своего первого морского похода на сухогрузе.
О «Мазурах», землетрясении в Марокко, качке в Северном море и работе в моторном отделении судна Павел рассказал «Вечернему Гродно».
Еще 8 лет назад Павел не мог представить, что свяжет свою жизнь с морем. В 2015 году он поступил в Морскую академию в Щецине на специальность «Механика и машиностроение».
— Я мечтал стать инженером, с детства мне нравилось что-нибудь конструировать и возиться с механизмами, — говорит Павел. — После учебы работал на автозаводе в Германии, но понимал, что нахожусь не на своем месте, наверное, не хватало опыта.
Павлу предложили контракт на торговом судне «Мазуры» польской компании. Это был его первый морской поход, поэтому как человек без опыта он был кадетом, то есть стажером.
— Наша главная задача — обеспечивать бесперебойную работу всех двигателей и механизмов. На судне машинное отделение занимает огромную площадь в несколько этажей, — говорит Павел Авгусевич. — Помогал механику ремонтировать оборудование, ведь механизмы стареют и подвергаются эрозии и коррозии. Чаще всего приходилось следить за тем, чтобы масло не подтекало и, в случае необходимости, убирать подтеки на оборудовании.
Размер «Мазур» 190 метров в длину, 28 метров в ширину и несколько этажей в высоту. Сухогруз, на котором работал Павел Авгусевич, занимался перевозкой различных товаров. В экипаже 22 человека: поляки, украинцы, румыны, болгары, чехи.
На корабле рабочий день мотористов и механиков длился с 8 до 17 часов с перерывом на обед, а также двумя кофе-паузами по 15-20 минут.
А еще у механиков есть вахты по 24 часа (так называемое пассивное дежурство: в случае ЧП срабатывает сигнальная тревога и вахтенный механик должен спуститься в машинное отделение и решать проблему).
После завтрака моряки собирались в кают-компании, пили кофе и обсуждали задачи на день. Спустя пару часов у ребят снова перерыв: проверяли, все ли сотрудники на месте, не произошло ли каких-нибудь ЧП, ведь в море при сильной качке можно получить травмы.
— Морская болезнь проявилась, но я специально не пользовался таблетками, чтобы проверить свой организм. Сильно хотелось спать, пока не привык, — говорит Павел.
После окончания рабочего дня моряков ждет ужин, а дальше — свободное время. В море люди отдыхают в каютах, а если корабль стоит у берега, то могут выйти в город, если разрешит администрация порта.
— На судне можно поиграть в шахматы, карты, приставку, сходить в тренажерный зал, посмотреть телевизор или провести время в интернете.
На корабле во время похода действует сухой закон. Это правило распространяется как на рабочее, так и на свободное время. Капитан имеет право в любой момент проверить состояние подопечного, если пьяный, то сообщают в офис компании и увольняют работника.
Питание зависит от повара, но больше всего команда ждала воскресенье: этот день считался праздничным, а повар готовил шашлык.
Свой первый поход Павел начал в Гданьске. Затем в Таллине «Мазуры» взяли товар, который по Северному морю нужно было доставить в Великобританию. Оттуда судно направилось во французский Руан, где произошла очередная загрузка.
— Наша следующая остановка — марокканские порты Агадир, а затем Касабланка. Там мы выгрузились и через Гибралтарский пролив дошли до Надора в Средиземном море. В порту взяли очередную партию груза, которую нужно было доставить через Атлантический океан в город Корпус-Кристи, штат Техас, — говорит гродненец. — Оттуда направились в Новый Орлеан, загрузились, дошли до Гондураса и вернулись назад в Новый Орлеан, где закончился контракт у большей части нашей команды.
Людей отправили в Нью-Йорк, откуда ребята вылетели в Европу и разъехались по домам.
— Сухогруз не всегда находится в движении, бывало, что он несколько дней стоит на якоре в ожидании разрешения на вход в порт. Еще время уходит на разгрузку и погрузку. Если французы и англичане забирают товар в течение суток, то в других портах работы могут затянуться, — объясняет Павел Авгусевич.
В Касабланке морякам разрешили погулять по городу. Павел шел и почувствовал толчок, но не придал этому значения. Все-таки привык к качке на корабле.
— На улицах увидел толпы людей, которые покинули свои дома. Сначала не мог понять, что произошло. О том, что случилось землетрясение, узнал через несколько дней.
Касабланка больше всего понравилась гродненцу. Это местная архитектура, самобытная культура и экзотическая кухня. Там Павел впервые в жизни попробовал плоды кактусов. Признается, что вкус похож на яблоко с дыней.
— Гулял по городу и увидел продавца кактусов. Спросил у женщины цену. Она поняла, что я европеец, но все равно продала товар по цене для местных, хотя там для европейцев и американцев цены взвинчивают в несколько раз.
За время похода команда в Северном море столкнулась с качкой в 7 баллов. Высота волн достигала шесть-семь баллов по шкале Бофорта. В случае шторма капитан принимает решение стать на якорь или обойти шторм.
— Корабль сложно перевернуть, но мой коллега рассказывал, что однажды на судне заглох двигатель, а качка была такая, что часть команды, которая работала на палубе, сидела на мостике в спасательных костюмах. Одного-двух градусов амплитуды не хватило, чтобы корабль перевернулся, — говорит Павел. — В случае шторма и пробоины очень сложно что-то сделать, судно может пойти на дно за три минуты. Что за это время можно успеть сделать?
Для того, чтобы работать на судне, каждый моряк должен пройти специальную подготовку: получить сертификаты по технике безопасности в экстремальных ситуациях, пожарной безопасности, технике спасения и оказания первой медицинской помощи.
Сейчас Павел отдыхает от похода в Гродно и ждет вызова в следующий рейс. Парень мечтает побывать в других экзотических странах, добраться до Японии и Австралии:
— Самое приятное в походе — выйти утром на палубу, посмотреть, что вокруг на сотни километров вода, сесть и наблюдать, как бегут волны одна за одной!