Драмтеатр придумали на луне — архитектор Александр Соболев о том, как строили Гродно

Сохранял исторический облик города

Александр Васильевич — уроженец Минска. Окончил Белорусскую, ордена Трудового Красного Знамени, сельскохозяйственную академию в Горках (Могилёвская область), а через два года оказался в Гродно.

— У меня тогда на руках были жена и ребенок. В Минске прописаться я не мог — ездил по командировкам. Стали отправлять на работу в области. В 1962 году приехал в Гродненскую область и пожалел. Сам из столицы, а тут такое дно: работали шесть человек, писали карандашами и ручками, считали на счетах, — вспоминает Александр Соболев. — Моя задача была определить перспективные деревни, которые должны были остаться и застраиваться кирпичными домами. Тогда же кирпич только появлялся. Все постройки были из дерева и соломы. Объездил много колхозов области. Подготовил материал о переустройстве села, за который первый секретарь обкома партии Леонид Герасимович Клецков наградил медалью «За доблестный труд».

Начинал простым инженером-планировщиком Гродненского облмежколхозпроекта, потом здесь же возглавил отдел планировки, был начальником отдела сельского строительства управления по строительству и архитектуре Гродненского облисполкома, затем главным архитектором проектов в Гродненском филиале института «Белколхозпроект».

— Потом предложили работать в Гродненском обкоме КПБ. Не хотел. Отбивался, как мог: в обкоме мне платили 130 рублей, а в институте получал 260, 350 рублей в месяц. Но был коммунистом и пошел. Занимался жалобами города Гродно, в основном от жителей улиц Кирова, Карла Маркса, Карбышева, Олега Кошевого (теперь — Большая Троицкая): туалеты на улице, домики ветхие, в подвалах — крысы и мыши, отопление печное, воды нет, улицы разбитые, — рассказывает Александр Соболев.

Его главная задача была сохранить, как она есть, центральную часть города. Для этого отселяли целые улицы, раскапывали их, прокладывали сети, благоустраивали территорию и заселяли людей на новые квадратные метры.

— Объясняли жильцам, и они ждали по три года, пять лет. И число жалоб значительно уменьшилось, — добавляет наш собеседник.

Отремонтировал здание и купил технику

В обкоме КПБ Александр Соболев проработал 9 лет, а в 1983 году пришел в «Гродногражданпроект», которым руководил почти 20 лет. Правда, тогда институт назывался по-другому. Занимался проектированием объектов в Гродно и крупных райцентрах.

— Помню, пришел: народу нет, в туалетах стоят солдатские писсуары, ни столовой, ни актового зала. Все мероприятия проводили на каком-то складе. Не знал, за что хвататься. Надо было все делать. А где деньги взять? Тогда средства выделял облисполком. Поехал в Литву, Латвию, Эстонию, Польшу, а там такие институты на хозрасчет перешли. В Беларуси этого еще не было. Пошел к Дубко, договорился о переводе нашего института на хозрасчет. Через год появились свои деньги — хорошие. Отремонтировали часть здания, совместно с 10-й школой сделали столовую, спортзал, актовый зал на 400 мест. В институте тогда работали 200 человек, а когда уходил было уже 650, — делится воспоминаниями Александр Васильевич.

Благодаря ему в институте появилась первая вычислительная техника и компьютеры:

— Узнал, что в Гомеле есть секретный военный радиозавод, который выпускал вычислительную технику. Договорились с руководством, облисполком выделил деньги. Карандаши, арифмометры — все выкинул. Сметы стали считать на технике, проектную документацию выпускали в 10 раз быстрее. Документация вместо шести месяцев за 2–3 месяца вылетала. Потом отправил начальника вычислительного отдела за границу. Навезли компьютеров, раздали сотрудникам. Программ не было, зато, оказывается, в карты на них можно играть. Раз захожу, а сотрудники не на досках чертят, а в карты играют. Отправил несколько человек учиться разрабатывать программы, некоторые купили за границей. Столько денег не жалея ввалил. К нам стали из проектных институтов со всей Беларуси приезжать опыт перенимать. Даже к Лукашенко на совещание пригласили. От имени всех проектировщиков республики присутствовал.

Жилые кварталы «срисовывали» с московских

При Александре Соболеве спроектировали многие микрорайоны города, в том числе Вишневец, Девятовку. Экспериментально-показательным стал Румлево — сочетание кирпича, газосиликатных панелей, КПД и оригинальных проектных решений.

— Первыми были красные дома на въезде в Румлево со стороны моста. Запроектировали детские садики, магазины. Неман рядом, роща — место шикарное, — рассказывает бывший директор проектного управления. — А Девятовку проектировали ребята из Белостока. У них была фишка — в проектах они всегда предусматривали мини-рынки.

Первыми показательными районами индивидуальной застройки стали районы в Малаховичах и Гоже.

— В то время люди только начинали понимать, что такое автомобиль, зато хорошо знали телегу. Все нормы были направлены на то, чтобы сэкономить как можно больше земли, не уничтожать колхозы. Поэтому частный сектор сегодня нужно сохранять, это возможность оставить деревни хоть в каком-то виде.

Под руководством Соболева проектировали много жилья. Первое время дома были только до 5 этажей. Примеры брали из московских пятиэтажных микрорайонов. Теперь они все снесены.

— Такие квартиры не устраивали людей: кухни маленькие, санузлы совмещенные. Но тогда нормы были другие — 6 метров на человека, они долго держались, потом уже 12 метров. Можно было запроектировать большую кухню, комнаты. Поэтому сегодня все старые жилые кварталы не соответствуют нормам, — считает наш собеседник. — На месте старых микрорайонов в Москве выросли высотки до 36 этажей — это впереди и у нас.

Как развивали Вертелишки

Александр Соболев — автор проекта районной планировки Островецкого района по определению перспективных агрогородков. Идеи современных жилых домов подсматривали за границей и реализовывали в экспериментально-показательных районах.

— Лучше Вертелишек тогда ничего не нашел. Но там была такая нищета, такая земля плохая, и председатель колхоза был против кирпичных домов. Мы тогда спроектировали только одну улицу одноэтажных и двухэтажных домов. Нашли кирпич красный и построили кирпичный домик в двух уровнях. И как-то заехал туда Машеров с Клецковым, удивились — нигде таких в стране не было. Клецков дал команду — настроили всего, «посадили» клуб, торговый центр. Так Вертелишки стали более-менее застраиваться.

Драмтеатр придумали на… луне

Под руководством Александра Соболева были спроектированы десятки объектов, включая некоторые здания Свято-Успенского Жировичского монастыря, аэропорт в Обухово, здание облисполкома, железнодорожный вокзал и привокзальная площадь, областной психоневрологический диспансер, храм на улице Курчатова, корпус областной больницы и многие другие.

— Помню, как нам поручили сделать проект площади Ленина. Там тогда две березки стояли, здание около мостика и канава какая-то текла, а центр города по генплану был рядом с Коложей, — вспоминает Александр Васильевич. — Долго думали, куда «посадить» больницу скорой помощи: Ленинский район себе, Октябрьский — себе, город — себе. Проект привезли из Минска. А церковь на Курчатова появилась благодаря отцу Владимиру. Он пришел в институт, мол, решил строить храм, а денег нет. Предложил ему собрать бумаги, узаконить место. Проект еще не был окончательно готов, а для церкви уже выкопали котлован, заложили фундамент.

Одним из резонансных объектов в городе стало строительство стадиона «Красное Знамя». За основу взяли проект из Бреста, добавили арки и два поля. По нему один стадион располагался на старом еврейском кладбище. Еврейское население выступило против стройки. Кроме того, было запланировано второе поле. Ради его строительства нужно было снести целую улицу. В результате и дома снесли, и с евреями договорились.

Есть среди проектов и те, которые сегодня, по мнению Александра Соболева, следовало бы переделать. Один из них — гостиница «Гродно». Идея возникла случайно. Изначально проектировали только кинотеатр.

— Здание отлично получилось, но со временем оказалось, что оно сильно зажато, несвободное, номера маленькие, проходы узкие.

Своей гордостью считает Соболев драмтеатр. Место ему искали долго. Среди вариантов были и место, где стояла фара Витовта, и гостиница «Беларусь», и левый берег Немана. Когда площадку наконец нашли, оказалось, что там должен был быть построен еще один костел. Он, как и остальные католические храмы в центре, связывался с другими подземными ходами.

— Ездил в Москву к архитектору, думали, каким проектировать драмтеатр. Два месяца ломали голову, столько вариантов перебрали. А тут как раз луноход запустили. Так родилась идея внешнего вида драмтеатра. Поскольку под будущим зданием был подземный ход глубиной как два таких драмтеатра, в проект заложили столько металла, что любое землетрясение, все развалится, а драмтеатр будет стоять.

О дорогах и развязках

Под руководством Соболева проектировали дороги и мосты, транспортные развязки. Среди наиболее значимых проектов — реконструкция развязки проспект Космонавтов — улица Буденного.

— Тогда внизу нельзя было проехать, а через железную дорогу был пешеходный мостик. Тогда же рассматривался вопрос, чтобы вместо путей сделать новую улицу и выйти с ней за Неман с мощной развязкой. Но от этой идеи отказались, так как железная дорога нужна промзоне. Конечно, бросить улицу на сваях вдоль железной дороги за Неман — это был бы хороший вариант.

Что касается мостов, их, по мнению Соболева, всегда и везде не хватало, но все упиралось в деньги.

— Когда только проектировали Старый мост, планировали организовать там четырехполосное движение, но это влетало в копейку: слева — высотки, столько срезать и поднять надо. Фактически уничтожить старый мост и возвести новый. А Советская улица? Сделали пешеходной, а чтобы с этой стороны улочки расширить, тюрьму сносить?

Занимается дачей и родниками

В свои 88 лет Александр Соболев активно занимается дачей в Тарусичах, пишет о себе книгу и участвует в создании памятника природы — родников Гродненской пущи.

Построил на даче домик с мансардой, высаживает огород. Участок немаленький — почти 30 соток. За грядками смотрит племянница.

Дочка, как и отец, по образованию инженер-строитель, но работает в банке. Есть два внука, оба предприниматели: один — в Беларуси, второй — в Грузии.