Стельки, свечки и огурцы в банках — кто продает и кто покупает «с пола»
Пока предприниматели отстаивают свободную торговлю, неспящие бабушки с утра на рынке: второпях ставят ящики, на них — баночки с соленьями, достают из холщовых сумок детские ботиночки, книжки, капроновые носки. Десятки лет пенсионеры продают товар «из-под ног». Они разворачивают «стихийную» торговлю около Центрального рынка, рядом с мини-рынком на Поповича, близ Фортов. Зачем они мерзнут и сколько зарабатывают, узнала «Вечёрка».
«Бесплатно дам на пробу!»
— Почем картошка?
— Четыре рубля! — бодро отвечает дедушка. — Есть яблочки сушеные. Бесплатно дам на пробу!
Неунывающий Юрий Иванович торгует ради развлечения. Выделяют его шапка-ушанка, бессменная улыбка и потрепанный красный «Гольф» рядом.
Прохожие пробегают мимо под февральским дождем. Многие косятся на бабушкины варенья да дедушкины соленья, но о цене спрашивают редко.
— Сколько огурцы?
— Восемь тысяч.
— А как солите?
— Вот дубовый листик, тут укропчик — смотрите. — Встряхивает трехлитровую банку бабушка. — Еще морковка. Берите — у меня внуки с удовольствием едят. И рассол очень вкусный.
На работу за 60 километров
Сильно выделяется товар женщины лет тридцати пяти. У нее нет домашних закаток — только продукты, которые можно найти в магазинах: селедка в банках, кофе, чай, приправы, шоколад, даже косметика.
Оказывается, эта женщина приезжает из Мостов.
— Оттуда час еду, обратно — полтора. И так каждый день, — рассказывает она. — Работы в Мостах нигде нет. Была продавцом, «повесили» большую недостачу — интерес к работе пропал. Да и зарплаты копеечные. Трудилась на «ФанДОКе». До сих пор ношу с собой расчетный листок с последней зарплатой.
Там 809 000 рублей. Женщина сокрушается, что это не дотягивает даже до прожиточного минимума.
— Если бы людям предоставляли работу — никто бы тут не стоял. От хорошей жизни на рынок не пойдешь, — заключает она.
За рублем для своих внуков-сирот приходит другая женщина, в линялом зипуне. Со слезами на глазах она говорит, что ее дочка умерла и оставила двоих детей — они теперь учатся в Польше:
— Что вы, они ж за стипендию не прокормятся! Вот яблоки у меня по восемь рублей, капусточка — шесть, тыквочка — по пять, есть по три.
— На чем вы все это привезли?
— Как на чем? Руками. В молодости работала и сейчас работаю — помочь бы только внукам, — говорит, всхлипывая.
Депутат двух созывов торгует на рынке
Товаром «с пола» горожане не брезгуют.
— Грибочки ведь в банке — чего тут бояться, — говорит гродненка, которая взяла маринованные шампиньоны. — А риск купить некачественное есть всегда: даже в магазине.
Старушка в длинной дубленке зябнет на ветру. Покрасневшие от холода руки протягивают покупателям баночки с квашеной капустой. В карман опускаются несколько тысяч белорусских рублей.
Бабушка Ивановна много лет торгует на рынке.
— Почему стоите здесь? Как же пенсия?
— А что пенсия? Три миллиона — разве много? Лекарства, квартира, у маленьких дни рождения — знаете, как бывает… Муж мой давно умер. Одной бы мне этих денег хватило, да деткам-правнукам помочь хочется.
Ивановна рассказывает, что раньше она работала бригадиром на фабрике детских игрушек, потом — в профсоюзе. Даже депутатом двух созывов была.
Вспоминает, что начинала свою жизнь очень плохо, потом стала жить как все, средне — а потом разжилась. Теперь всё пошло на спад.
— Жизнь свою заканчиваю — денег снова нет.
«Можа, куртачка патрэбная?»
Рядом продают носки, стельки и даже свечки.
Старушка в платке сначала пугается, думает, что мы из «налоговой» и не хочет разговаривать. Но потом смягчается и рассказывает, как покупает материалы и шьет стельки. Стоят недорого: десять-пятнадцать тысяч рублей.
— У меня есть разрешение на торговлю — я плачу ремесленный налог. И место на рынке тоже есть: отдаю за него 6000 рублей в день. Да только там никто не ходит. А здесь хоть что-то купят, — делится мастерица.
Говорит, скоро понесет продавать из дома книги — все равно их никто не читает.
Сама она была библиотекарем, но постоянно где-то подрабатывала. Сейчас помогает внуку и дочке, которые никуда не могут устроиться.
Откуда ни возьмись возникает совсем старенькая бабушка:
— Можа, куртачка патрэбная? Глядзі, якая: новая зусім. Дзвесці тысяч усяго!
Все проходят мимо.
— Николаевна, иди уже домой, — одергивает ее «коллега».
Мнение специалиста
Директор ЗАО «ГродноТоргСервис» Владимир Сычевский:
— «Стихийная» торговля запрещена в первую очередь из-за антисанитарных условий. Никто не проверяет продукты, которые там продаются. Кроме того, грязь и пыль с тротуара загрязняют их еще сильнее. К тому же бабушки с банками на дороге придают городу неприглядный вид.
Сколько стоит место на рынке?
Сегодня для пенсионеров и ветеранов место на рынке стоит 6000 рублей. Пенсионеры и ветераны, которые возьмут справку в санэпидемслужбе могут торговать бесплатно. Для остальных — 11 000 рублей за квадратный метр.
