Машина времени: Куда уплыла редкая рыба из Немана (часть 1)

Любой гродненский рыболов среднего возраста наверняка многократно в «мужских» разговорах вставлял такую фразу: «Раньше в Немане рыбы было больше». В смысле больше и по количеству, и, естественно, по размеру.

Есть, конечно, в этом чистая правда. В книге Н. Н. Воронина «Древнее Гродно», посвященной достаточно скучной теме археологии Гродно XII века, есть одно из приложений, в котором специалисты-остеологи и конкретно В. И. Цалкин, исследуя костные останки, сделали вывод, что жители Гродно того времени питались крупными лососями, сомами, судаками и щуками. На удочку в XII веке, скорее всего, не ловили или ловили мало (в археологических находках присутствуют грузила для сетей и остроги). Разве что детки этим развлекались, правда, крючки и блесны XII века поражают своим размером воображение.

Чем славилась Рыбацкая

Очевидно, с XII века существовало целое поселение, промышлявшее добычей рыбы, когда-то «Рыбацкая слобода», «Рыбацкое предместье». Сейчас это улица Рыбацкая. Ее жители всегда имели привилегии, налогов платили меньше, чем другие горожане. Их основной обязанностью была поставка рыбы для княжеского, а потом королевского замка. В 1559 году их переписали в «Уволочном измерении», причем несколько фамилий жителей этого места сохранились до сих пор.

В конце XVIII выпускник школы отцов-миссионеров в Варшаве ксендз Кшиштоф Клюк, написавший до этого десяток книг о растительном и животном мире Речи Посполитой, в очень редкой книге «Натуральная история Королевства Польского» (экземпляр хранится в фондах музея истории религии в Гродно) заметил: «Самые большие и вкусные лососи в Великом княжестве Литовском водятся в реке Лососьне около Гродно».

Кстати, по статьям «Статута Великого княжества Литовского 1588 года», формально действовавшего в Гродно вплоть до 1839 года, браконьерам грозили серьезные наказания, вплоть (в особых случаях) до смертной казни.

Плотина против реки

Неман, безусловно, сильно обмельчал после войны, прежде всего из-за тотальной и часто необоснованной мелиорации притоков.

Но были еще более определяющие причины того, почему «раньше рыбы было больше», а сейчас не стало. Прежде всего — это строительство Каунасской ГЭС, пуск которой состоялся в 1959 году. После перекрытия Немана плотиной из моря в «гродненскую» часть Немана перестали заходить из Балтики следующие виды рыб: балтийский осетр (последнего поймали в 1958 рабочие гродненской рыболовной артели — по свидетельству белорусского ихтиолога Прохора Ивановича Жукова), лосось, кумжа, угорь, речная минога (ее было мало, так далеко она редко заходила), уменьшилась, а потом почти окончательно пропала популяция сырти (по местному «цырты»).

Популяцию неманского лосося и кумжи последние двадцать лет пытаются восстановить в белорусских притоках Вилии (там они нерестятся, а Вилия впадает в Неман ниже плотины в Каунасе), инициатива эта была когда-то проявлена Гродненской инспекцией рыбоохраны и Гродненской областной общественной организацией любителей спиннинга и нахлыста.

Гродненские Бермуды для угря

С угрем стало еще хуже. После 1959 года он с мест нереста в Саргассовом море через Балтику перестал заходить естественным путем в наши водоемы. Правда, в советское время это было компенсировано закупкой во Франции так называемого «стеклянного угря» — малька угря, которого массово прибивает к атлантическому побережью Франции. Этого малька запускали в советских рыбхозах. Естественно, что часть их вылавливали рыболовы. Еще относительно недавно угря ловили в Озёрах. Правда, последний «советский» угорь уже давно вырос до половой зрелости и поплыл себе на нерест в Саргассово море, где его, скорее всего, по дороге, порубили на «фарш» лопатки турбин Каунасской ГЭС.

Что убило нерестилища

Часть типичных обитателей гродненского Немана почти исчезла по «производственным» причинам в 70–80 годы прошлого века. Это прежде всего подуст (местное название «сига», видимо, реминисценция к настоящему проходному балтийскому сигу) и сырть (местное название «цырта» или «цэрта»). В 70–80-е в Гродно резко возрос объем жилищного строительства, а для двух основных предприятий — завода крупнопанельного домостроения и КСМ было необходимо огромное количество гравия. Самый простой и рентабельный способ добычи — черпать из русла Немана (к тому же был под завязку загружен гродненский речной порт). Эта практика почти уничтожила все естественные нерестилища подуста, сырти и, возможно, судака. А ведь весенний нерест подуста был когда-то «событием» для гродненских браконьеров, которые на пляже «Усики» на голые крючки багрили нерестившуюся рыбу. Да и настоящим рыболовам подуст до 1970 годов попадался не реже, чем плотва.