Городница: в тени Цереры
«Задумчивый, серьезный, гордый своим прошлым, – вспоминал его один из гродненцев в 1917 году, когда само здание уже превратилось в груду развалин, – дворец Тизенгауза вовсе не был популярным, и тот, кому не посчастливилось быть высшим царским чиновником, мог лишь издалека сквозь деревья, ограды и парканы приглядываться ему.
В 1794–1796 годах во дворце поселился князь Репнин, который не раз принимал тут короля. Здесь жили гродненские губернаторы К.Друцкий-Любецкий, С.Урсун-Немцевич, М.Ботовт-Анджейкович, М.Бобятынский, а в 1831–1835 годах – Михаил Муравьев. В 1869 и 1879 годах останавливался царь Александр II.
Находясь на посту гродненского губернатора, отсюда учился править «окраинами и инородцами» известный позже виленский губернатор и товарищ министра внутренних дел фон Вал. Вслед за ним этой науки здесь обучались и другие – Столыпин, борец с террором, «отец русского экономического чуда» или могильщик революции 1905 года, как кому угодно. Добровольский – последний царский министр справедливости, Зейн – главный генерал-губернатор Финляндии… При губернаторе Блоке с разрешения и по предложению хозяина дворца здесь даже прошли переговоры с бастовавшими гимназистами…». И вот сейчас, заключал автор, все это стало пепелищем – печальный итог почти полувековой истории.
Ну что ж, он был по-своему прав, разглядывая руины, которые все еще хранили память о былом величии. Нам досталось и того меньше – только тени от деревьев, высаженных вдоль старых фундаментов. Но обо всем по порядку…
Вид на дворец
Еще во второй половине XVI века сын зодчего из Падуи Андреа Палладио попробовал соединить достижения античной архитектуры с ее рациональным началом и новое эмоциональное восприятие окружающего мира. «Урбанистические находки Палладио, – отмечает гродненский историк архитектуры Т. Малиновская, – его открытая и приветливая архитектура определили развитие европейской архитектуры на несколько столетий вперед». Дворцовый комплекс палладианского типа представлял собой ансамбль, в котором главный корпус соединялся округлыми галереями либо вогнутыми боковыми крыльями с флигелями. По сути, Иоганн Мёзер и Джузеппе Сакко творчески подошли к осмыслению наследия итальянского архитектора. Впрочем, один из авторов с этим категорически не согласен, архитектура, по его мнению, развивалась более сложными путями, чем простое заимствование идеи.
Генеральный план Городницы (и площади на которой стоял дворец) разрабатывал архитектор Мёзер. Генеральный план бузусловно определил и планировку дворца. К сожалению, мы практически ничего не знаем об этом архитекторе, ни где и когда он родился и умер, ни как правильно по-немецки пишется его фамилия, ни в самом ли деле его звали Иоганн. В XVIII веке немецкое правописание еще не установилось, а уж польская транскрипция таких фамилий, как Moeser, Mоser, Mejser и так далее, могла приобретать весьма удивительные формы. Некоторые специалисты отождествляют Мёзера с архитектором, который составлял планы Гродно после пожаров 1753 года, но опять же без конкретных доводов. Здесь можно только добавить, что в то время в Гродно еще был жив архитектор по фамилии Мейзер с супругой – автор проекта гродненского кармелитского костела и монастыря. Во всяком случае в 1775 году Мёзер, обиженный невыплатой денег и грубостью А. Тизенгауза, покинул Гродно.
Дворец Тизенгауза на Городнице стал ключевым элементом ансамбля главной площади Городницы, ансамбля по планировке барочного, но по архитектуре самого дворца с новыми невиданными в барокко элементами. Автором проекта большинство современных польских и белорусских историков и искусствоведов считают Джузеппе Сакко.
При строительстве дворца была использована интересная техника, так называемый «скрытый фахверк» (существующие примеры – Лямус и Дом лесной администрации). Насколько известно одному из авторов, Джузеппе Сакко редко занимался разработкой интерьеров, поэтому он, скорее всего, поручил проект интерьеров архитекторам, которым он доверял после работы над дворцом Хрептовичей в Щорсах под Новогрудком, – Карло Спампани и, возможно, Якобо Габриэли. Почти наверняка нереализованный проект парка при дворце Джузеппе Сакко поручил кому-то из них. Сакко был, в отличие от Мёзера, видной фигурой при дворе Станислава Августа – масон из одной ложи с королем и Тизенгаузом, майор кавалерии, бретёр. Антоний Тизенгауз просто вынужден был с ним считаться, а уж нагрубить наверняка бы побоялся.
Дворец был построен на Городнице не ранее 1776 года (причем внутренние работы продолжались до 1784 года) и представлял собой одноэтажное вытянутое здание с боковыми крыльями, концы которых «вырастали» до двух этажей. Кстати, пространственное решение, когда главная с административной точки зрения постройка, дворец, оказалась ниже зданий, игравших второстепенную роль (кадетская школа или тот же музыкальный флигель), более чем примечательно. Особенно наглядно это видно по сравнению с современным зданием облисполкома, значимость которого советские архитекторы хотели подчеркнуть его внушительными размерами. В оформлении дворца присутствовали округлый двухэтажный ризалит, сочетание круглых и прямоугольных оконных проемов и собственно ландшафтный дизайн с элементами парка пейзажного типа.
Продолжение следует.