На старом кладбище на улице Антонова есть красивый ажурный чугунный крест с белым мраморным медальоном. На нем герб со львом и короной и надпись: Константин Николаевич фон Кёниг, майор 101 Пермского пехотного полка, род. 9 февраля 1840, умер 15 января 1873. Но речь пойдет не о нем, а его супруге, уроженке Гродно Софье Горюновой, которая стала ангелом-хранителем 101 Пермского пехотного полка, пишет Светлана Нестеренко.
Фото носит иллюстративный характер
Кёниги (Koenig, нем. — король) древний баварский род. Константин фон Кёниг был родом из Валдая, Новгородской губернии. Там в родовом имении Сопки жили его дед, отец и трое братьев. Все они были военными. Братья окончили Новгородский кадетский корпус, и все пошли служить в 101 Пермский пехотный полк потому, вероятно, что этот полк стоял тогда в Валдае. В 1863 году полк передислоцировался в Гродно, где пробыл до начала Первой мировой войны.
У Константина была жена Софья Александровна Горюнова, уроженка Гродно, дочь отставного капитана А. К. Горюнова, военного инженера и поэта. Но семейное счастье их оказалось недолгим. Муж в 33 года внезапно скончался от болезни. Детей у них не было. Горе ее было так велико, что она «готова была сама лишить себя жизни, но потом решила умереть не самоубийцей, а, если Провидению будет угодно, со славой и пользой на поле битвы». Но Провидению было угодно, чтобы она прожила долгую и наполненную событиями жизнь, и память о ней осталась в веках.
Софья была умной, образованной (окончила институт благородных девиц!), с прекрасным художественным вкусом, отлично владеющей словом, любознательной, с огромной силой воли, храброй, выносливой, невероятной оптимисткой, отзывчивой к чужим несчастьям. Офицеры называли ее ангелом-хранителем полка, а солдаты — «наша барыня».
Софья записалась на курсы медсестер в военный госпиталь. Училась у хирурга Фишкина и провизора Ф. И. Деслера. После занятий помогала ухаживать за ранеными, прибывающими с русско-турецкой войны. Весной 1877 года окончила курсы с отличием, получила сертификат. В то время уже было известно, что 101-ый и 102-ой полки, стоявшие в Гродно, будут отправлены на фронт. В том числе и ее отец, который в 1873 году решил вернуться на военную службу, и был командиром 5-ой роты 101-го полка. Так как отцу было уже за 50 и здоровье его было не лучшим, Софья решила, что поедет на войну со своим, 101-м полком, «чтобы не оставлять старика-отца своим вниманием ни на минуту, и быть под защитой однополчан моего мужа».
Но оказалось, что медсестры на войне могли работать только в лазаретах и госпиталях, а чтобы быть в полку, нужно разрешение самого императора.
Но Софья была не тем человеком, который обреченно подчиняется правилам. Когда 12 августа 1877 года на Гродненском вокзале под звуки духового оркестра военные садились в эшелон, она незаметно пробралась в офицерский вагон и села в купе своего отца. Поезд уже тронулся, и когда отец, занятый до этого посадкой солдат, вернулся в купе, она рассказала ему о своем непреклонном решении. Затем они пошли к командиру полка К. А Шульцу, который разрешил ей ехать в военном эшелоне, «а там поехать в ставку и просить разрешения у Высочайших особ». Офицеры полка были рады, «что хоть одна полковая дама едет с ними», всячески «выказывали» ей свое уважение.
По прибытии на фронт, в Болгарию, она отправилась в Дольний монастырь, в котором располагалась ставка русской армии, и в это время находился цесаревич Александр, руководивший турецкой кампанией. В монастыре она встретила генерала Ванновского, друга семьи Кёнигов, он помог получить аудиенцию у цесаревича, который сидел уже на коне и собирался уезжать на театр военных действий. На вопрос цесаревича «Что влечёт Вас на поле брани?», Софья ответила «Любовь к отцу и Отечеству». — «Сделайте всё, как просит эта женщина!». И незамедлительно были оформлены бумаги, по которым Софья Александровна фон Кёниг была прикомандирована к 101-му полку в качестве медсестры.
Софья прошла с полком всю русско-турецкую войну. Она стойко переносила тяготы пеших переходов и полевых стоянок. Не имея своей лошади, иногда ехала в лазаретной линейке, но потом уступала место ослабевшим солдатам и шла пешком. Ночевала в палатке с отцом, а то и прямо в стоге сена, умывалась в речке, питалась, чем придется, не раз прямо из ротного котла, так как болгарские села были пусты, и не у кого было купить еды.
Во время боев Софья находилась практически на передовой, двое санитаров приносили раненых с поля боя, и она тут же обрабатывала раны, часто при свете свечи, иногда даже голыми руками доставала неглубоко сидящие пули, решала, кого везти в лазарет, а кому просто отдохнуть в тенечке и снова в бой. Целые сутки практически без отдыха, еды и питья, она не только демонстрировала чудеса храбрости и выносливости, но и вдохновляла солдат на подвиги! Будучи больной с высокой температурой, она продолжала делать свою работу, потому, что не хватало врачей и медсестер, а раненых было много.
За победоносное Осковское сражение многие офицеры и солдаты полка были представлены к орденам. Была в этом списке и фамилия Кёниг. Но, высшее руководство видимо решило, что награждать женщину орденом за храбрость как-то «не комильфо». И Софью наградили мешочком с золотыми монетами. Командир полка потом извинялся перед Софьей, что, будучи недавно назначенным, побоялся спорить с начальством, о чем жалел потом до конца жизни, считая, что Софья, как никто, достойна была этого ордена. Однажды он принес Софье шведскую газету (он был родом из Финляндии и знал шведский язык), в которой описывались события восточной (как ее тогда называли) войны и была заметка про «русскую Жанну д’Арк — Софью Кёниг».
Бесстрашие и сила воли этой маленькой, хрупкой женщины поразительны. Когда на поле боя с турецкой стороны летело ядро, она смотрела, где оно приземлится, чтобы послать туда санитаров, если в этом месте были люди. Двигаясь по передовой, она даже не пригибала голову и не пряталась, называя свистящие мимо пули «мухами». Несколько раз пули пролетали в сантиметрах от нее, она чудом оставалась жива.
С самого первого дня Софья учила болгарский язык, общаясь со всеми встреченными болгарами. В одном разоренном городке она нашла библиотеку, в которой были книги Пушкина и Лермонтова на болгарском. По ним она довольно быстро выучила язык, так как многие произведения русских поэтов знала наизусть. Впоследствии она даже была переводчиком, когда необходимо было решать вопросы с местным населением.
Все это время «майорша фон Кёниг» не забывала о том, что она «дама полка». На отдыхе и в перерывах между боями она устраивала чайные посиделки, поэтические вечера или шахматные турниры и карточные игры для офицеров. Раздобыв кофе, угощала всех. Всю войну она проходила в платье и шляпке, делала прическу и по возможности ухаживала за лицом и руками, чтобы достойно «по-женски» выглядеть.
Не оставались без ее внимания и простые солдаты. Она замечала их порванные шинели и прохудившиеся сапоги, отчего солдаты мерзли и болели. На свои деньги при любой возможности Софья покупала у болгар ткани, сукно и кожу и отдавала солдатам, чтобы они могли починить одежду и обувь.
Однажды, узнав, что болгарский пекарь отказался продавать солдатам хлеб, дала ему царский золотой и, скупив весь испеченный хлеб, раздала его солдатам.
По возвращении с войны летом 1878 года Софья узнала, что ее младшая сестра тяжело больна. Сестра скончалась 7 сентября, ее похоронили на православном кладбище. Могила не сохранилась, возможно, ее нельзя идентифицировать. Вероятно, там тоже был чугунный крест, который в 90-ые годы сломали и сдали на металлолом, как многие другие.
После войны ее отца перевели в штаб округа в Вильно. Несколько лет они прожили там. Софья вышла замуж во второй раз и стала Чириковой. В середине 1890-х старший брат ее первого мужа Александр фон Кёниг пригласил Софью с семьей жить в родовое имение на Валдае.
В 1899 году тогдашний командир 101-го полка майор Вахрушев к 100-летию полка написал книгу «История 101 Пермского пехотного полка», в которой есть строки, посвященные «Ангелу-хранителю полка, Софье фон Кёниг». Книга с подписями офицеров была выслана Софье в Валдай.
В своем письме командир писал, что «…в Гродно, в урочище Румлёво, где сейчас расположен военный городок, есть зал офицерского собрания, где стены обиты кумачом и на них висят портреты военных министров, командиров полков и дивизий, прославленных «пермцев», и меж ними висит Ваш чудный портрет. На балах офицеры подводят к нему своих дам и рассказывают им о вашей неустрашимости и человеколюбии, ставя в пример…»
В 1912 году Софья решила на основании своих дневников написать воспоминания о турецкой войне, которые посвятила «дорогим пермцам». Книга «Воспоминания сестры милосердия» вышла в 1916 году в Петербурге.
Где и когда умерла эта удивительная женщина, неизвестно. Возможно, она похоронена рядом со своими родителями на семейном погосте фон Кёнигов у Туренской церкви Валдайского уезда.
В новом проекте «Вечёрки» мы расскажем об уроженцах Гродно, которые оставили яркий след в истории нашего города.