Гродненскую Рублёвку можно назвать местом контрастов. За несколько лет участок рядом с Коложским парком превратился в элитную застройку с роскошными особняками, но… разбитыми дорогами и некошеными пустырями. Мы решили узнать, как живут на «элитной» земле и чем это место примечательно.
«Рублёвкой» называют несколько десятков домов на улицах Полевой и Петра Милонега, недалеко от заброшенного корда для автоспорта и школы футбольного «Немана». Отсюда до стелы всего 300 метров, до Коложи и реки — не более 600.
Первый участок в Коложском парке ушёл с молотка двадцать лет назад. Последний продали в январе этого года за баснословные деньги — почти 190 тысяч рублей! Землю покупают состоятельные гродненцы и строят шикарные особняки с высокими заборами, за которые хода посторонним нет.
Большинство коттеджей обжито и спрятано за оградами. По периметру одного из них высажены туи — видна только крыша. Рядом как на дрожжах «растут» новые коттеджи — периодически гробовую тишину нарушает звук бензопилы. Строятся быстро и с размахом.
В конце улицы Петра Милонега, в тупике, стоит огромный дом серого цвета с несколькими панорамными окнами, через которые видна просторная гостиная. На этой же улице впечатляет ещё один — отделанный клинкером, к калитке от дороги ведут ступеньки.
Размерами удивляют и соседние «дворцы», например жёлтый трёхэтажный с широким балконом, беседкой для пикника и парковкой. Здание похоже на гостиницу. Заглянули в интернет. Оказывается, на третьем этаже продают трёхкомнатную квартиру с дизайнерским ремонтом. Почти за 100 «квадратов» просят ни много ни мало 115 тысяч долларов!
Складывается впечатление, что соревнуются не только в масштабности коттеджей, но и в том, какая табличка с названием улицы и номером дома круче.
Как ни странно, но чистота и порядок заканчиваются до забора. Общие территории за дорогущими участками заросли высокой травой и крапивой. Дорога разбита так, что ямы можно объехать разве что на внедорожнике. Не смущает жителей заброшенный корд, который облюбовали граффитисты.
Рядом с шикарными особняками попадаются дома попроще. В одном из них на Полевой улице, судя по всему, никто давно не появлялся: участок зарос, из калитки торчат старые пожелтевшие газеты. Дом, видимо, планировали отремонтировать, даже привезли доски, но на этом дело стало.
Найти на «Рублёвке» кого-то, кроме строителей, даже вечером почти невозможно. За высокими заборами не слышны ни лай собак, ни голоса хозяев. Во дворе одного из коттеджей в начале Полевой улицы увидели женщину, но она разговаривала неохотно — диалог оказался коротким.
Жителям фешенебельной застройки соседи с улицы Лермонтова не завидуют.
— Там делать нечего. На нас все коммуникации заканчиваются. У них интернета нет, центрального отопления нет. В последнем доме даже канализации нет. Зато коттеджи построили, — говорит Татьяна с улицы Лермонтова.
Говорят, что им живётся хорошо: рядом детский сад, школа, поликлиника, продуктовый магазин. Праздничные салюты — как на ладони. Вот только до остановки общественного транспорта далековато — на улицы 17 Сентября или Островского надо идти двадцать минут. И если течёт крыша, нет света или воды, приходится справляться самим, так как дома приватизированы.
Жители с Лермонтова беспокоятся о том, что проезжающих машин станет больше. Движение итак оживлённое: едут в Коложский парк, в церковь, футбольную школу, на кружки во Дворец творчества. Говорят, здание бывшей вспомогательной школы, которая горела несколько лет назад, продали.
— Закрыли школу — хорошо было, тишина. Но появится строительная компания и какой-то центр. Машин прибавится — опять будет голливуд, — сетует местная жительница Наталья.
К Коложскому парку примыкает Цегляный переулок с необычным рельефом: за заборами начинаются высокие горы и спуски. Некоторым домам под сотню лет, они строились за «польским часом», но выглядят ухоженно и аккуратно. Коммуникации проведены, недавно положили асфальт. По переулку протянут старый польский водопровод. Он действующий, от него дома запитаны.
Переулок утопает в сирени. Её заметили почти у каждого дома, в самом Коложском парке высажена целая аллея.
— Тут много разных растений. Где сейчас детский садик, при Польше находился зоопарк. Фундук рос, всё было в сирени, — говорит Владимир.
Дом ему достался от отца. Он здесь родился и вырос. Этот район, вспоминает, всегда был элитным, так как жили в основном военные. По рассказам его отца, в тридцатые годы участки давали польским отставным офицерам, высоким чинам. Они жили здесь до 1939 года. Из тех домов остался только один. В подвалах и прачечная была, и кухня, и печи. Потом квартиры получали бывшие военнослужащие из КЭЧ.
Владимир — один из немногих, кто в этом месте с рождения. С детства рыбачил и утверждает, что в Городничанке рыба, хоть и мелкая, была всегда.
Помнит, что много лет назад Коложский парк активно использовался. Раз в пять лет устраивали форсирование Немана: пушки стояли на Коложе и на Замковой, стреляли — немцы с красноармейцами «воевали». Парк, поначалу заросший, облагородили. Бизнесмен построил площадки для картов.
С колеса обозрения высотой около 25–27 метров просматривалась даль. Оно стояло там, где высаживают сирень Победы. Рядом с колесом был буфет. Дежурили свои ребята, так что билет можно было не покупать.
Потом поставили парашютную вышку, но в действие не запустили. Привезли новое колесо, оно несколько лет пролежало и было растащено на металлолом.
— Устроили небольшую железную дорогу: паровозик, вагончики, рельсы, узколейка, семафоры. Паровозик возил детей с остановками, — вспоминает Владимир. — Паровоз пустили один раз и закрыли, а через два года от него ничего уже не осталось.
Место, говорит Владимир, примечательно и тем, что здесь жили два брата-еврея, которые провели в Гродно первый телефон.
Фото Евгения ЛЕБЕДЯ