Если едешь по Щучинскому району и в Ходилонях поворачиваешь на Первомайск, глаз обязательно зацепится за необычную штуковину, вращающуюся посреди поля на высоте с четырёхэтажный дом. Может, это военный радар, граница же близко? Или какой-то метеорологический прибор для измерения силы ветра? Любопытство взяло верх, и мы поехали в Новые Поддубы.
На пути вдоль дороги заметили гранитные камни с названием деревни. Оказалось, что они принадлежат руке мастера. Найти двор изобретателя не составило труда: он самый примечательный в деревне. Вдоль забора лежат огромный каменный молоток, ключ и луна, необычные фигурки из металла.
Матеюс Сенкявичус не любит привлекать к себе внимание и не жаждет общаться с журналистами, особенно после случая, когда корреспонденты НТВ сделали сюжет, в котором неверно подали информацию. Но удалось уговорить мужчину рассказать о своём необычном изобретении и показать сделанные собственными руками архитектурные формы.
— В Беларуси живу с девяностых годов. Переехал после распада СССР, — рассказывает Матеюс. — Сам я из Задубечено, что рядом с белорусско-литовской границей. Дед мой родом из Якубовичей — двадцать три километра от Новых Поддубов.
Литовца хорошо приняли местные жители, и сам он никогда не жалел, что перебрался сюда. Матеюс зарабатывает на жизнь изготовлением памятников. За камни на братской могиле в Первомайске он не взял денег.
Интерес к технике Матеюс проявил с шести лет, когда начал разбирать велосипедные рамы, механизмы, ковыряться в старых мотоциклах. Идею собрать ветроустановку подсказал внук.
— Иногда у нас ворота сложно удержать от ветра, вот и решили сделать ветряк. Честно признаюсь, выгоды с него нет: энергии хватает на шесть лампочек. Другое дело, если бы установка была где-нибудь на реке, у моря или на возвышенности. Современные ветряки устанавливают, где есть постоянные потоки ветра, да и в высоту они по восемьдесят метров, — объясняет 62-летний мастер. — Установку собирал из жести, труб и старой техники. Выкопал ямы, забетонировал столбы, натянул тросы, прикрепил ролик.
В первое время к ветряку было огромное внимание. Матеюс вспоминает, что и литовцы приезжали посмотреть. Среди них был инженер, который поглядел механизм, чтобы сделать что-то похожее у себя возле Алитуса.
— Здесь нет ничего сверхъестественного, всё давно изобрели до меня, — скромничает мужчина.
Дом Матеюса Сенкявичуса стоит на просторном участке. Кроме мастерских, которые занимают большую часть двора, выкопаны небольшие пруды, устроена зона отдыха с цветами, беседками и оригинальными поделками из металла.
— Смастерил внукам качалку-мотоцикл. — Матеюс показывает бак от мотоцикла с ручками и пружиной. — Обычно такие вещи в металлолом сдают, а я дал им новую жизнь.
Ещё есть металлическая пушка, лавка-качалка на берегу прудика и даже имитация самогонного аппарата.
В центре двора возвышается огромная бочка, обшитая металлическими листами.
— Зимой внизу в печку кладём дрова и подогреваем воду. Получается японская бочка фурако, в которой можно отдохнуть после бани.
Баня Матеюса тоже похожа на музей, и здесь чувствуется работа мастера с камнем. Перед входом он прикрепил серп и молот. Парилка вместо дерева обшита каменными плитами. В комнате отдыха собраны старые чайники, замки и радиоприёмники разных эпох. Они создают особую атмосферу.
Любопытный экспонат прикреплён на стену. Мастер выбил на камне фотографию из фильма «Ирония судьбы, или С лёгким паром», где главные герои пьют пиво в бане.
Предметы деревенского быта, которые наверняка были в каждой хате, украшают стену в доме. Здесь борона, деревянные колёса, грабли, лопаты, многое другое. У кого-то такие приспособления давно сгнили, но Матеюс стремится сохранить то, чем пользовались крестьяне.
Изюминкой домашнего музея стала оригинальная английская картофелекопалка, сделанная в послевоенное время. Внизу прикреплён плуг, который вспахивает борозду, а металлические лопасти разбрасывают картофель.
— Она готова к работе хоть сейчас, — улыбается Матеюс. — Цепляй на трактор или запрягай двух коней.
Можно долго гулять и удивляться каменным и металлическим экспонатам, сделанным золотыми руками. Когда уезжали из Новых Поддубов, самодельный ветряк махал нам на прощание и продолжал искать ветра в поле.