Когда Елена поступила в польскую гимназию, начались сложности с польским языком, поэтому русскоязычную девочку пришлось за определённую плату поселить в семье капитана из Варшавы, чтобы она в среде поляков хорошо выучила польский язык. Успех был налицо. Уже через несколько лет мама владела в совершенстве польским языком и говорила на нём с акцентом истинной варшавянки.
Мама была музыкально одарённым ребёнком, она самостоятельно освоила музыкальную грамоту, частные уроки игры на фортепьяно ей давала знакомая музыкант. Когда мама окончила гимназию, её приняли на работу в лабораторию городской больницы. Но мечта серьёзно учиться музыке не оставляла девушку. Летом 1939 года она поехала в Варшаву поступать в консерваторию.
Мама рассказывала, что оказалась в большом незнакомом городе совершенно одна, она робела и мысленно ругала себя за «авантюру» с поездкой в Варшаву. Остановиться было негде, денег оставалось только на обратный путь. С вокзала Елена направилась искать консерваторию. Её игру согласились прослушать. Один из членов приёмной комиссии ей стал аплодировать за сыгранный Вальс до минор № 7 Фридерика Шопена. Приёмная комиссия вынесла решение: Елена Белецкая принята в консерваторию. Восхищённый её музыкальным талантом, профессор консерватории стал хлопотать, чтобы будущей студентке выделили общежитие и дали стипендию. Когда они вместе прогуливались по Варшаве, их неожиданно сфотографировал уличный фотограф. Он дал визитную карточку маминому спутнику, чтобы тот через несколько дней пришёл за отпечатанным снимком. На следующий день мама выехала в Гродно, чтобы вернуться в Варшаву к первому сентября.
В конце августа мама искупалась в Немане и заболела воспалением лёгких, отъезд в Варшаву пришлось отложить. А первого сентября началась война. Польша была оккупирована германскими войсками, в Западную Беларусь пришла советская власть. Потом немецкие захватчики нагрянули и на советскую территорию…
Варшава маме со временем стала казаться красивым сном. Её послевоенная жизнь заполнилась семейными заботами и рождением сына, моего старшего брата. В 1948 году через Красный Крест маму отыскал пан Адам из Польши, тот самый профессор Варшавской консерватории, который через всю войну пронёс память о девушке из Гродно. Он прислал маме письмо и фотокарточку, сделанную уличным фотографом в Варшаве летом 1939 года. Его признание в любви было запоздалым и ненужным.
Каждый раз, играя на фортепьяно произведения Шопена, мама вспоминала своё поступление в консерваторию и, вздыхая, говорила: «Если бы не война, моя жизнь сложилась бы совсем по-другому…»