«Зарыли женщину с петухом и вороною»
В своём фундаментальном исследовании по географии и статистики Гродненской губернии, изданном ещё в середине позапрошлого столетия, Пётр Бобровский так описывал суеверия местных жителей: «…Восприимчивая их натура усваивает себе фантастические понятия о марах, ведьмах, чертях, домовых, встающих из могил мертвецах […] их воображение прежде, нежели усвоило себе христианския начала, уже видит около себя фантастический мир каких-то мрачных чудовищ, которых они страшатся более всего на свете…»
Например, продолжал П. Бобровский, для устранения эпидемии, кроме крестных ходов, крестьяне сохраняют обычаи, уцелевшие, без сомнения, с языческих времён. Далее учёный вкратце пересказывает один из таких случаев — когда во время холеры в Слонимском уезде крестьяне в надежде избавиться от эпидемии положили в яму и зарыли живую женщину, а с ней петуха и ворону. «Такой варварский поступок, — добавлял он в конце, — не остался без наказания…»
По этим нескольким строчкам сложно судить, что именно перед нами: самосуд над соседкой, заподозренной в колдовстве, или же последний зафиксированный факт человеческого жертвоприношения в наших краях. Как, впрочем, и то, действительно ли подобное происшествие имело место? Чтобы хотя бы отчасти ответить на все эти вопросы, стоит в очередной раз заглянуть в архив…
Дело № 13
Дело № 13 канцелярии Гродненского губернатора было начато 12 января 1832 года письмом Гродненской Уголовной палаты. В нём на имя Гродненского гражданского губернатора Михаила Николаевича Муравьёва сообщалось о том, что из бывшего Слонимского Городского Суда на ревизию поступил приговор на крестьян казённой деревни Ковалевичи, «представленных суждению за зарытие в землю живой женщины крестьянки Прасковии Шведовой».
Само разбирательство ведёт свой отсчёт с рапорта Бытенского ключвойта в местный суд. Именно по его донесению местные судебные органы и начали расследование. Они же и вынесли приговор, согласно которому Уласа Савчука и Максима Цесельского, «яко более виновных», присуждали к наказанию по пяти ударов кнутом и ссылке в «каторжную работу», а прочих — Мирона Бриля, Кузьму Бахура, Ярему Савчука, Данилу Козака, Тараса Бахура, Антона Коляду, Карнея Бахура, Мирона Бахура и Бонифация Сушко, «яко менее виноватых, каждого по десяти ударов плетьми с отдачею на церковное покаяние и затем оставление на прежнем месте…». При этом только четверо из обвиняемых находились под арестом.
В итоге решение суда было переведено с польского на русский и отправлено гродненскому губернатору для представления в Правительствующий сенат на ревизию. Никаких подробностей самого дела в документах не приводилось.
Судебный и небесный приговор
Тем не менее спустя десять дней губернский секретарь составляет черновик рапорта в Сенат, в котором мы уже находим довольно обширные комментарии. «…Из дела сего видно, — писал он, — что крестьяне деревни Ковалевичи ко зарытию в землю женщины Прасковии Шведовой решились по суеверию прелившемуся от древних мирян и по человеколюбию (последнее — зачёркнуто) в надежде спасения себя от смерти во время существовавшей болезни холеры». Далее, вероятно, по настоянию губернатора, было дописано, но после убрано целое предложение, которое он, видимо, посчитал лишним: «…Но како сего делать им не следовало, а должны были положиться на милосердие всевышнего к коему обращаться с молитвами».
Следом шёл судебный вердикт: «Уголовная палата, признав их умышленными убийцами сказанной женщины […] предполагает трех крестьян, яко предводителей общества и для прекращения похабного суеверия, наказав каждого по пяти кнутами, сослать в каторжную работу с поставлением полицией указанных знаков. Прочих же крестьян… яко менее виноватых, наказать каждого по десяти ударами плетьми и отдать на церковное покаяние…».
Правда, уже в середине марта того же года Гродненская уголовная палата доносила на имя М. Муравьёва о том, что «из числа содержащихся в слонимском городском остроге по дело о зарытии в землю живой женщины…» один из заключённых четыре дня как «волею божею умер». А спустя месяц скончался и второй.
Дело было закрыто…
Архивариус №13: что скрывают папки с архивными документами
Архивариус №13: Лекарь. Дело о крестьянине Гольце Антоне, незаконно именовавшим себя доктором
Архивариус №13: Переписка о деревне Радость
Архивариус №13: пропавшие награды. Дело о кавалерах ордена Святого Губерта
Архивариус №13. «На всю сумму выкупить негров…»: тонкости раздела наследства, так и не попавшие в информационную хронику
Архивариус №13. Дело о возвращении жены