Целились в бедных
После обстрела снарядами 22 июня 1941 началась бомбёжка. Немцы прекрасно знали город. Они бросали зажигательные бомбы на лачуги-домики улицы Свердлова, на улочки около Советской площади. Город горел. В основном районы, где жила еврейская беднота. Но застройку, где жили состоятельные еврейские семьи (например, Советская улица), не бомбили. Думаю, хотели заполучить их богатства. К вечеру за рекой уже были немцы.
Как упала бомба в дом № 4 на Босняцкой
Над Босняцкой самолеты начали летать где-то с 14:00. При бомбёжках и обстрелах выла сирена, а мы убегали в подвалы большого дома № 2 (на углу современных Ожешко и Телеграфной) в нашем дворе, где жили бедные безземельные белорусские крестьяне и сапожник. Дом XIX века, с толстыми стенами.
Мама нас с братиком обняла. Я слышала, как она молилась. Потом раздался свист падающего снаряда. Нас оглушило. Было две бомбы: одна упала на наш дом, № 4, вторая угодила в дом № 2.
Отец не прятался. Он хотел посмотреть на самолёты и стоял в дверях. Его забросало обломками стен и битым кирпичом. Потом рассказывал, что видел два немецких самолёта и один советский, шёл воздушный бой. Возможно, немцы хотели освободиться от бомб.
За этот день во дворе погибло 5 человек, а вскоре ещё 14 жильцов-евреев угнали в гетто, и никто из них не вернулся.
Пани Поля кричала: «Руки, ноги»
Когда всё стихло, меня уже никто меня не обнимал. Увидела впереди свет и стала пробираться через завалы. Потом очутилась уже в нашем дворе. Видела женщину из квартиры под рестораном. Она правой рукой поддерживала полуоторванную левую руку, а её сын погиб. Погибла сирота Крыся, которой было около 18 лет. Она жила на Первомайской (1 Мая), прибежала за хлебом в наш магазинчик. Тело девушки некому было забрать, его закопали прямо возле Городничанки, через несколько недель похоронили на кладбище.
Ян Климчик и пани Поля были в нашем домике в тёмной кухне, но спаслись. У Яна Климчика нагрудные часы оказались разбиты вдребезги. А пани Поля с какими-то досками, дверями, лестницами «съехала» прямо в речку. У неё был шок. За речкой она каталась с одного бока на другой и кричала: «Ręce, nogi!» («Руки, ноги!»).
Машинист Вася спал и не услышал бомбёжку
На цокольном этаже под нашей квартирой погибли двое мужчин. Когда-то там жила семья Малиновских — отец, мать и четверо сыновей. Один из них, Чеслав, из-за атрофированных мышц тела мог только сидеть. Мать вытаскивала его на воздух, усаживала на старый коврик, и он сидел часами. Мы, дети, его по-своему жалели. Приносили ему печенье, сладости. Иногда развлекали. Дворик выходил на Городничанку. И там, в глубине под корнями, обитало семейство водяных крыс, которых мы очень боялись. Но для Чеслава с их помощью устраивали целые представления. Крошили хлеб на берегу, зверьки выходили и хватали кусочки, а Чесик радовался.
Потом Малиновские куда-то уехали. А накануне войны в их «квартирке» поселилось двое мужчин: молодой человек по имени Вася, очень красивый, и ещё один, постарше. Там они и погибли от бомбы. Вася работал помощником машиниста, приехал из рейса, крепко уснул и не услышал, что город обстреливают. Говорили, что из-под обломков слышались стоны, но кто мог спасти несчастных?
Опомнилась в аптеке
Кто привёл меня в аптеку — не помню. Я была вся белой от пыли. Мне помыли лицо, руки. Пану Климчику сделали повязку на сильно пораненную кисть левой руки. Больше я его не встречала.
Не знаю и не помню, что было с братиком. Мама, разгребая обломки, вызволила отца. Он был ранен, контужен. Скорая помощь работала. Первой забрали раненую женщину. Её завезли в больницу на Мостовой улице (слева от моста). Потом вернулись за папой. Когда подъехали к больнице на Мостовой, та уже горела. Погибло много раненых гродненцев, а скорая с папой развернулась и повезла его в больницу на улицу, которая сейчас носит имя Ватутина.
После ранения папа заново учился говорить
Папа попал в добрые руки отличного врача-хирурга Ивана Ничипорука. Этот доктор со своим отцом часто заказывали у папы костюмы, брюки. Иван Ничипорук долго доставал «занозы», обмывал и зашивал раны. Отец остался жить. Но после заживления ран на лице пришлось практически заново учиться говорить, на всю жизнь осталась глухота. Потом он стал часто терять сознание.
В больнице отца поместили в маленькой комнатке справа от улицы. Здесь же лежала девочка трёх-четырёх лет. Её, раненную в живот, нашли у разбитого пассажирского поезда. Что случилось с её родителями, никто не знал. Девочка была красавицей — головка в локонах, большие тёмные глазки. Мама хотела девочку забрать, но мы остались без жилья и не знали, где будем жить сами. Потом её удочерила медсестра.
На заметку
Если вы хотите прочесть всю серию публикаций, но не смогли купить газету, вы сможете это сделать в редакции: Социалистическая ул., 32.
Если у вас есть истории, которые связаны с прошлым Гродно, можете присылать их в редакцию. Ведущая рубрики — Инна Гришук.
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 1: о заговорах лекаря, портрете Николая II и о том, как бежали от войны
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 2: когда бабушка в 12 лет училась шить, то заработала артрит
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 3: как знакомились, собирали приданое и делали свадьбу почти 100 лет назад
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 4: как богатый клиент хотел купить у портного ребёнка и как сватали бедную Маню за американца
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 5: как учили «Отче наш» под секретом, отдыхали и устраивали детей в школу
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 6: воспоминания Веры о том, как гуляли в лесу Секрет, играли в лотерею, а продукты покупали в долг
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 7: воспоминания Веры — как ходили «на овёс» в Zacisze, об учениках портного и начале войны