Глядя на двуручный меч «фламберг» со зловещей надписью Drinc Blut — «Пей кровь», хранящийся в одном из залов гродненского музея, невольно представляешь огромного, закованного в латы рыцаря-крестоносца, в заревах пожара штурмующего стены Саторго замка. Вот только к реальным событиям этот новодел, когда-то украшавший имение Потоцких, имеет довольно далекое отношение.
Крестоносцы штурмовали Старый замок, и не раз. Нужно только не забывать, что историю крестовых походов на Гродно мы знаем почти исключительно из описаний самих крестоносцев, а война Тевтонского ордена против Великого княжества Литовского во многом была… идеологической.
Вот как хронист описывает тот самый первый поход на Гартен: «…Магистр, еще не насытившись войной с язычниками, собрал сильное войско и, (…) переправившись через Мемель, расставил в надлежащих местах лучников. Когда они приставили лестницы к стенам, завязалась столь великая битва, что робкие не осмелились бы смотреть на такое. Осажденные оказывали мощное сопротивление, и с каждой стороны было одного раненых. Наконец, по воле Божией, братья вторглись мощным натиском и, всех убив или взяв в плен, сожгли замок».
В той же «Хронике земли Прусской» Петра Дусбурга красочно подаются жуткие подробности похода уже Давида Городенского в окрестности Франкфурта: «…Они убивали мужчин, но женщин и многих знатных матрон с девушками и детьми уводили в плен. …И когда земля эта была опустошена и убито и взято в плен более шести тысяч человек, они ушли».
В своем письме в августе 1325 года к Папе Римскому мазовецкие князья вместе с плоцким епископом просили помощи против князя Давида, которого обвиняли в «избиении множества людей» и взятии около десяти тысяч пленных…
Сегодня фигура князя Давида, гродненского каштеляна — коменданта замка, стала культовой для всех, кому дорога история Беларуси. Согласно уже традиционной версии, Анджея Госта, убийцу Давыда Городенского, подкупили немцы. Есть и «неполиткорректная» версия — не поделили добычу. У авторов же по этому поводу сложилась собственная точка зрения. Князь Гедимин, тесть Давида, имел достаточно серьезные расхождения во взглядах на внутреннюю политику с той частью литовских князей, которые выступали против усиления в Великом княжестве Литовском влияния православной элиты из среды восточнославянской знати.
Знаменем и символом православной элиты того времени в Великом княжестве Литовском и являлся гродненский каштелян, сын внучки князя Александра Невского, ревнитель православия, неоднократный победитель в борьбе с крестоносцами как в Понемонье, так и под Псковом. Кроме того, Давыд Городенский вполне был способен стать реальным претендентом на трон великого князя литовского после смерти Гедимина, и его в этом стремлении могли поддержать достаточно влиятельные политические круги ВКЛ, причем как литовского, так и славянского происхождения…
Но всё это — только мысли вслух. Как бы там ни было, князь Давыд Городенский был предательски убит во время возвращения из похода.