Жил-был художник один…

На рекламных проспектах, цветных открытках, фотографиях в книжных альбомах красуется, празднично блистает фасадами, витринами, брусчаткой, черепичными крышами парадный Гродно. Но существует и другой город, скромный, не помпезный, с исчезающими укромными уголками, тихими двориками, закоулками, где в сумеречных подворотнях исторического центра глохнут шаги, на подоконниках сидят рыжие кошки, а над головой плывёт колокольный перезвон и близкие облака.

На рекламных проспектах, цветных открытках, фотографиях в книжных альбомах красуется, празднично блистает фасадами, витринами, брусчаткой, черепичными крышами парадный Гродно. Но существует и другой город, скромный, не помпезный, с исчезающими укромными уголками, тихими двориками, закоулками, где в сумеречных подворотнях исторического центра глохнут шаги, на подоконниках сидят рыжие кошки, а над головой плывёт колокольный перезвон и близкие облака.

Такой незнакомый, полный радости и света Гродно оставил нам на своих полотнах талантливый художник Сергей Цибизов. Пришлось немало потрудиться, чтобы разыскать о нём сведения. В поисках мне помогли отзывчивые люди: семья художника, в частности его сын, тоже художник Антон Цибизов, Валентина Брисач, краевед Алесь Гостев, Наталия Дорош, Татьяна Гуща, Людмила Гавриленко и другие. Всем миром собирали его наследие — разбросанные фотографии написанных картин.

А. Гостев сказал мне: «Як па мне, то лепш за Сяргея Цыбізава ніхто так Гродна не ўвасабляў у сваёй мастацкай творчасці».

 

К сожалению, окружающий мир никогда не был человеколюбивым, а сейчас и подавно не отличается приветливостью и открытостью. Ко многим его угрюмым качествам добавилась характерная для наших дней — забывчивость. Хорошее напоминание: надо жить с мыслью, что всех забудут, и не обольщаться, увы, так устроен наш мир. Художника С. Цибизова тоже почти забыли, он неожиданно умер в неполные 49 лет, не успел составить каталог работ (теперь трудно подсчитать все его полотна) и много чего ещё не успел в своей творческой жизни. Правда, летом 2009 года в галерее Тизенгауза открылась выставка памяти, посвящённая годовщине со дня смерти художника.

ВГродненском выставочном зале (ул. Ожешко, 38) сохранилась автобиография художника, написанная его рукой: «…Учился в Москве в Заочном народном университете искусств (ЗНУИ). С 1984 г. — живёт в Гродно. С 1995 г. — вступил в общество народных мастеров г. Гродно. Персональные выставки. 1995 г. — в галерее «У Майстра», 1996 г. — в учебном народном методическом центре г. Гродно. 1997 г. — в галерее «Гарадніца», 2000 г. — в «Музее леса» г. Мосты. 2006г. — в галерее Тизенгауза. С 1995 года участвует в пленэрах».

Когда-то мы с мужем покупали картины гродненских художников — А. Сурова, С. Уткина, Полякова, А. Лещинского, Р. Моисея… Времена те давно прошли, теперь такое занятие для нас не по карману.

В середине 90-х познакомилась с работами Сергея Цибизова, в них царила внутренняя гармония, спокойные нежные тона, глаз отдыхал, хотелось смотреть и смотреть. Приобрела четыре картины под условными названиями «Коложа», «Кирха», «Фарный костёл» и «Танцовщица». Со свободными деньгами всегда туговато, предложила рассчитываться частями, как бы в рассрочку, художник согласился.

В течение всего года Сергей исправно приходил в день зарплаты ко мне в офис, мы пили кофе, говорили о сложностях жизни, перебирали последние городские новости, прощались до следующего месяца. Последний раз виделась с художником в 1999 году.  Он зашёл в гости, долго рассматривал на стене свои картины и сказал с какой-то грустью в голосе.

— Хорошо они у вас здесь прописались… А я уже так не пишу…

— Почему? — удивилась я.

— Да вот новую квартиру получили, делаю сам ремонт, руку потянул, сорвал.

— Восстановится, — успокоила художника, посоветовала какие-то мази, на том и расстались. 

Больше мы не встречались.

По характеру, как мне казалось, Сергей был мягким, добрым, уступчивым человеком, немного погружённым в себя, задумчивым и отстранённым от реальной действительности. За годы неустанного труда приобрёл свою манеру, характерный стиль: какая-то размытость линий, неясность очертаний, некое дрожание воздуха, воды, неба, деревьев, лёгкое движение придавало полотнам особую живость, сочный колорит и недосказанность.

 

Художник много и плодотворно работал, его картины охотно покупали ценители живописи, полотна разъехались по многим странам Европы, осели в частных коллекциях. Цибизов был человеком не коммерческого склада ума, не любил торговаться, искать покупателей. Рассказывали, как в неспокойные 90-е годы в город приехал один француз, пообещал устроить выставку, отобрал лучшие работы и с тех пор никто о нём ничего не слышал. Картины пропали.

Особенно мне нравится картина «Танцовщица». Мягкий розово-палевый цвет загадочно высвечивает детали, юное женское лицо, глаза чуть прикрыты, взгляд прячется в ресницах. За спиной у танцовщицы висит большое зеркало, в нём смутно отражается её обнажённая спина. На столе стоит корзина с цветами, наверное, от поклонника, там должна быть по законам любовного жанра визитка и записка-приглашение на ужин…

В 1984 году молодая семья Сергея Цибизова переехала в Гродно из столицы Таджикистана Душанбе. С пригородными Привалками связаны корни жены художника по отцовской линии. Огромное расстояние в более 4000 км разделяло европейский город от среднеазиатского Душанбе, где родился Сергей. По существу Душанбе (понедельник) — молодой город, выросший в 20-х годах ХХ века на месте бывшего кишлака. По-южному жаркий, разноплемённый город, с арыками вдоль улиц, куда стекались горные речки и ручьи, с шумными восточными базарами, острыми запахами пряной кухни, приторными сладостями, мусульманскими запретами, послевоенными новостройками — сильно отличался от старинного Гродно.

Сергей в одно мгновение влюбился в белорусский город. Вчерашнего жителя Душанбе буквально сразили контрасты: на каждом шагу богатое историческое прошлое, мосты, удивительная архитектура западного города с взлетающими ввысь стенами костёлов и соборов, берега Немана, зелёные кольцо лесопарковой зоны Пышки.

После ранней смерти художника остались живописные работы, они подтверждают его сильные чувства к новой родине. Город заворожил его своей непрезентабельной стороной, но милой сердцу уютной стариной скрытой жизни: где-то мы видим щербатый камень мостовой, ветхий сарайчик, старую кладку стены из красного кирпича, кусочек крыши, крытый крашеным металлом, тёмные печные трубы, низкие карнизы, узкие окна.

Художник бродил по улочкам, прислушивался к гулким утренним звукам, к шорохам листьев в вечерних сумерках. Любил работать на воздухе, в любой сезон, зимой или осенью долго искал натуру, всей душой впитывал атмосферу старины, изучал место — творческий процесс, как тонкий инструмент, требует настройки. В мастерской делал наброски, писал, снова возвращался к объектам своего обожания.

К сожалению, художник не давал названия своим городским пейзажам, не ставил даты, на подрамнике прочитываются только размеры холста. По его картинам можно делать реконструкцию и восстанавливать уголки города. Гродненская фотохудожница Наталия Дорош прислала мне фотографию одного из двориков на Советской улице, она совпадает с картиной Цибизова. Настроение в знакомом дворике создаёт мироощущение мастера, картина дышит свежестью, снегом, ранними сумерками угасающего зимнего дня.

Автора «Московского дворика»русского живописца В. Поленова окрестили мастером интимного пейзажа, то есть «глубоко личного, задушевного, сокровенного», он был одним из первых авторов городского московского пейзажа. Сегодня понятие «интимный пейзаж» подходит к любому полотну, которое выражает эмоциональное состояние художника.

У С. Цибизова много полотен почти патриархального, увы, уже исчезнувшего городского пейзажа. Не только подготовленный краевед, но и жители нашего города смогут узнать на картинах неповторимые улочки исторического центра, его время и место.

Интересно рассматривать на картинах архитектуру и угадывать городские адреса. В самом центре города за зданием горисполкома (ул. 11 Липеня) сохранился почти не тронутый временем уголок, когда-то местные жители называли его архиерейским подворьем. Ещё до того, как за биокорпусом ГрГМУ в 2000-х годах отреставрировали постройки, появилась домовая церковь Св. Николая Чудотворца с золочёным куполом.

Летом в зелёных складках холмов, в тенистой гуще деревьев прячется несколько старинных строений под красными крышами из тёмно-жёлтого кирпича. Если смотреть со стороны Виленской улицы, открывается сквер Швейцарской долины, а за ней дома. На одной из картин Цибизова запечатлён яркий зимний день, залитый солнцем, синь неба перекликается с голубизной снега на холмах, два дома лепятся друг к другу, одна крыша ещё в снегу, на другой, красно-коричневой, снег растаял. Во всей картине предчувствие скорой весны, ожидание и томление природы.

Прекрасен портрет маленькой дочери художника, в руках она держит скрипочку, на лице у неё играет счастливая улыбка, вся она светится, горят золотом её рыжеватые волосы. Вся картина выполнена в нежных розово-лиловых тонах, пропитана любовью художника, и полотно в свою очередь делится со зрителем ответными чувствами.

По рассказам сына Цибизова, отец был натурой увлекающейся, страстно любил лошадей, этих красивых и умных животных, водил сына на тренировки, почти собрал с друзьями авиапланер, его даже запускали в воздух, вместе с дочерью научился игре на скрипке…

Художник профессионально владел жанром портрета. Сочные краски в историческом портрете «Человека в красном» — так я назвала седого старика, может, кто-то узнает в нём нашего современника. В лицах женщин много грусти, угадывается переменчивость их настроения, скрытая внутренняя жизнь, в такие моменты женский взгляд чуть рассеян, скользит как бы по поверхности жизни.

Был у мастера портрет легендарного городского персонажа Лютека-Кукареки, в жизни он не расставался со своей тележкой — всю жизнь собирал пустые бутылки. На полотне маленький человек в зимнем треухе, он жмётся с грудой мешков к стене, жёлтые, охристые краски создают впечатление какого-то вихря, сильные, быстрые мазки как будто расшевелили ворох на тележке. У кого хранится картина странного чудака Лютека-Кукареки, неизвестно.

 

У каждого города есть свои тайны и загадки. Не всякому художнику город готов открыться, в этом есть свая магия и скрытое торжество. Сергею Цибизову город приоткрыл своё другое лицо — состоялся взаимный роман.

***

Сергей Иванович Цибизов родился 30 декабря 1959 года в семье художников в Душанбе. Поклонник творчества Франса Халса —нидерландского художника XVII в. Первая выставка работ прошла в 1995 году в галерее «У Майстра». Потом были совместные выставки в составе гродненских художников в Гродно и за рубежом. До 2008 года состоялось ещё 5 личных выставок. Работал в жанрах городского, архитектурного пейзажа, портрета, натюрморта. Стиль работ — классический реализм, техника — масляная живопись, гуашь, холст. Работы находятся в частных коллекциях стран СНГ, Польши, Германии, Франции, Великобритании, Испании, Латвии, Литвы, США. Умер 29 июня 2008 года, похоронен в Гродно.