Отец ушел в первый день войны и не вернулся. Моя история о войне

У каждого из нас есть своя семейная история о войне. Потертые фотографии, скупые воспоминания родителей, слезы бабушки, китель с медалями в шкафу заставляют помнить наших родных, кому выпало жить и сражаться в военное лихолетье Великой Отечественной.

Фото Сергея Людкевича

Отец ушел в первый день войны и не вернулся

У Аллы Рыбаковой в День Победы болит сердце по погибшим и без вести пропавшим. Ее отец — Иван Сук, родом из Полтавской области, окончил Ленинградское высшее военное инженерно-техническое училище. Женился, в декабре 1940 года родилась дочь Алла. Затем его направили в Гродно. Семья снимала квартиру на левом берегу Немана.

— Мы с мамой приехали в четверг, а в субботу началась война. Папа служил в штабе рядом с нынешним драмтеатром. Когда начали бомбить, он пришел и сказал: «Уезжайте!» Мама пошла со мной на железнодорожный вокзал. Оттуда машинами увозили жен и детей военнослужащих. На ее глазах женщина отдала своего ребенка, но сама сесть не успела — машина уехала. Мама прижала меня, полугодовалую, к себе и вернулась на квартиру.

Хозяин разрешил у него остаться. В первую очередь сгоняли семьи советских военных. Но хозяин не выдал — разрешил: «Говорите всем, что вы моя двоюродная сестра». А отец больше не вернулся. Алла Ивановна уже взрослой пыталась найти информацию о месте и дате гибели своего отца. Однако получила лишь справку из военкомата, что Иван Сук пропал без вести в 1941 году.

— Я люблю ходить по центру города, по набережной, около Фарного костела, бывшего ресторана «Белосток». Думаю, что мой папа точно ходил по этим улицам, около этих зданий, — с грустью говорит собеседница.

Добывала лекарства для партизан

Елена Матеша, бывший доцент Гродненского медуниверситета, рассказала о своей маме — партизанке Марии Хиневич, которая родилась в Мире Кореличского района.

В гимназии она выучила польский и немецкий языки. С началом войны присоединилась к подпольной организации в Мире, которая помогала партизанским отрядам. Постоянно нужны были лекарства, бинты, инструменты.

— Мама пришла к врачу, который сотрудничал с немцами, и пригрозила, что если он не будет выписывать всё необходимое для партизан, они убьют его и всю семью, — говорит Елена Ивановна. — То же самое его ждет, если что-то случится с ней самой. Чтобы из аптеки отнести медикаменты на явочную квартиру, связные не жалели даже своих детей. Мама брала вещи для переноски в одну руку, а другой вела меня или моего брата.

Мария разведывала расположение, численность, оснащение немецких войск в районе. Передавала в партизанский отряд под руководством Михаила Новицкого. Навещала подругу Верочку, с которой раньше училась в гимназии и которая вышла замуж за немецкого офицера. Та делилась новостями, не подозревая, что выдает ценную информацию.

— Когда фашисты стали расстреливать жителей, подозревая в связи с народными мстителями, мама с детьми ушла к партизанам в лес. Тогда уже убили четырех наших родственников, — вспоминает гродненка.

После освобождения Мира Мария Хиневич стала председателем поселкового совета, восстанавливала разрушенное местечко. Награждена орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалью «Партизан I степени», медалью «За победу над Германией», орденом Трудового Красного Знамени.

«Ты фон своей Германии, а я Трифон Советского Союза»

Деда гродненца Сергея Токтя тоже звали Сергей Николаевич. Был родом из деревни Синятевки Василишковского района. Служил в армии.

— Перед войной командир роты собрал у всех оружие, якобы чистить. Продержал солдат до последнего момента и сдал немцам. Дедушка попал в шталаг на Фолюше. А командир роты ходил по лагерю в немецкой форме, — рассказывает про предательство Сергей Токть.

Через три месяца дедушку перевели в польский концлагерь в Граево. Его беременная жена Александра поехала туда поездом. Заплатила немцу, он написал документ, чтобы освободить узника. Супруги добрались до вокзала, но там деда арестовали и отправили обратно. Напоследок он сказал бабушке: «Если родится сын, назови Коля». Второй раз бабушка поехала к мужу после рождения сына Коли на гужевой повозке. Но его уже не было в живых. А когда вернулась домой, то оказалось, что умер и грудничок Коля — родственники напоили его коровьим молоком, а желудок не выдержал.

Второй дед Николай Дорошкевич дошел до Берлина, войну закончил в Праге. Служил в 427-м минометном полку 1-го Украинского фронта, попал в госпиталь врачом. Через линию фронта перелетал фашистский самолет и расстреливал раненых бойцов. Однажды худенький лейтенант Трифон подстрелил этого летчика.

— Тот попросил показать, кто его сбил. Пришел Трифон, полтора метра ростом, тощий. Немец не поверил: не мог «кляйн» («маленький») солдат сбить полковника люфтваффе барона фон Штрауха. А лейтенант ему отвечает: «Ты фон своей Германии, а я Трифон Советского Союза». Так это прозвище за ним
и осталось.