Феликс Ворошильский: «Для меня Гродно — путешествие в Мекку»

Крупнейшую коллекцию в мире открыток, гравюр, исторических документов о старом Гродно собрал врач из Гамбурга Феликс Ворошильский.

Родился он после войны в польском городе Щетин в 1949 году. Сейчас работает врачом-кардиоанестезиологом в больнице в Гамбурге (Германия). Знает несколько языков, в том числе польский, немецкий, английский, русский. Коллекционер и внук знаменитого в начале XIX века в Гродно врача Григория Ворошильского заглянул в «Вечёрку» на прошлой неделе.

 

По-вашему, как сделать старый Гродно привлекательным для туристов?

— Если здесь можно будет хорошо покушать, поспать и все работает нормально, люди будут приезжать. Но есть вещи, которых я не понимаю. К примеру, по приезде в Беларусь нужно купить медстраховку. У меня она есть и действительна во всем мире, даже в Катманду, но в Беларуси она «не работает».

У вас крупнейшая в мире коллекция открыток, гравюр, документов об историческом Гродно. Откуда такое увлечение?

— Я не хотел быть врачом, я люблю историю, литературу, языки. Но на этом было трудно заработать. Историей Гродно начал интересоваться после смерти отца. Познакомился с польским  историком. Он мне посоветовал собирать открытки, чтобы узнать, каким был Гродно много лет назад. Позже в какой-то маленькой лавке в Польше купил пять или шесть открыток из Гродно всего по одному злотому за каждую.

Многим открыткам и фотографиям в коллекции больше сотни лет. Наверняка они требуют особого ухода. Где вы их храните?

— В ящике стола. Каждая — в специальном конвертике из плотного полиэтилена. Многие купил в Австралии, Африке, даже на Мадагаскаре. Открыток много, их я систематизировал по издательству и пронумеровал. Открытка — это исторический документ. Через пятьдесят лет мы можем и не вспомнить, сколько дверей было в здании или где именно было окно. Я боюсь, что старый Гродно может быть предан забвению, но на открытках он сохранится.

 

 

Есть ли открытки, которые вам очень хотелось бы иметь в своей коллекции, но пока вы их не нашли?

— Я знаю, что они существуют и даже знаю, где они. Но человек, у которого они есть, пока не продает их. Любую открытку печатали в нескольких экземплярах. Так что пока жду, появится второй продавец, и тогда я ее куплю. Сейчас ищу открытку с кофейной Котовского (находилась на месте магазина «Милавица» на Советской). Это было самое интересное в 30-е годы в городе Гродно кафе. Эксклюзивная музыка, лучший джаз-оркестр. Люди приходили сюда не только выпить кофе, но послушать музыку, потанцевать. Сейчас в городе не знаю подобного заведения со старыми традициями. К примеру, есть ресторан в Германии, который для строителей соорудили 600 лет назад, где подавали только по две сосиски и по бокалу пива. Продолжают до сих пор зарабатывать на этом огромные деньги.

Как много приходится тратить на свое увлечение?

— В воскресенье я получил папку с переплетом неманской переплетной фабрики на русском и польском языках. Зимой ее продавали за сто долларов, а я купил за семь. Несколько лет назад я был в маленьком немецком городке Люнебурге. Моя жена там работала, а я гулял по городу. Зашел в антикварный магазин и увидел открытку из Гродно. Заплатил всего ничего. Когда я спросил, почему так дешево, мне с удивлением ответили: «Кто же покупает Гродно в Люнебурге?» Зато за открытку с фарой Витовта  в Польше отдал пятьдесят евро. Обычно в месяц уходит до ста евро. Я не сумасшедший: даже если у меня есть деньги, еще подумаю, покупать или нет. За семнадцать лет более-менее изучил, какие из открыток мог бы купить, а потом продать с небольшой прибылью.

 

 

Всегда ли открытки правдиво отражают реальность?

— Некоторые — нет. У меня есть две одинаковые, но на одной написано Друскеники, а на другой — Гродно. Открытка с Собачьей горкой подписана «Горка мысли» — так перевели на немецкий. Дом Ожешко, к примеру, на немецком — ресторан Ожешко. На этой папке, что я получил в воскресенье, художник дорисовал окна на здании заброшенной швейной фабрики (до этого здесь была неманская переплетная фабрика), а за ней дорисовал поезд, едущий через Неман по мосту. Правда, некоторые открытки, почтовые марки или монеты с ошибками, наоборот, имеют большую ценность. Например, марка «Голубой Маврикий» стоит миллионы долларов, во всем мире ее только две или три.

У вас много друзей во всем мире, есть ли среди них крупные коллекционеры?

— Однажды ко мне в гости приехал профессор из Америки, увидел мою коллекцию и решил купить сто дубликатов открыток по девять долларов каждая. Но поставил при этом условие: заплатит за них тогда, когда я сам привезу их в Нью-Йорк. И я поехал. Подружился с его племянником из Монреаля. Однажды он увидел в Интернете открытку, подписанную на иврите. Я тоже ее видел, но не обратил внимания, так как не смог перевести надпись. Этот племянник связался со мной и сообщил, что это Гродненское гетто и открытку нужно покупать.

Что вы собираетесь делать со своей коллекцией?

— Пока не знаю. Надеюсь, мой сын или внуки (а их у меня двое — девочка Антония и мальчик Юлиан) продолжат дело, хотя пока никто из них интереса не проявляет. Может быть, продам, но только полностью.

 

 

Как часто вы бываете в Гродно?

— Раз в год, обычно приезжаю на 3–5 дней. Я не могу сказать, что «выучил» город «наизусть». Однако некоторые исторические места старого Гродно знаю, возможно, даже лучше, чем те, кто родился здесь после войны. Новый Гродно мне совсем не нравится, надеюсь, эта архитектура скоро исчезнет. Для меня поездка в Гродно — это путешествие как в Мекку. Часто гуляю по улице Василька: часами туда и обратно (имеено на этой улице находтся дом и клиника семьи Ворошильских, ныне кожно-венерологический диспансер. — Прим «ВГ»). Но везде в Гродно мне хорошо. Здесь своя аура, я чувствую, будто молодею. Люблю сидеть у Старого замка и смотреть на реку. Но есть в городе и грустные места. Например, сегодня я пошел на стоянку на улице Большой Троицкой… Где-то там под асфальтом лежит мой дед.

Помните ваше первое знакомство с городом?

— В Гродно впервые я приехал 17-18 лет назад с сестрой, женой и мамой. Тогда достать карту города здесь было невозможно. Но у меня с собой оказался план 1937 года. Там еще улица Кирова называется Листовского. По этой карте мы искали дом деда. Было и смешно и трудно. Моя старенькая мама выходила из лавки и шла в другую сторону. Моя сестра прекрасно говорит по-русски, но постоянно молчит. А жена не говорила и не понимала ни по-русски, ни по-польски. Так что говорить приходилось мне.

Есть ли у вас планы на здание по улице Василька, 8? Может, там когда-нибудь будет музей?

— Я рад, что в этом доме жива традиция и что здесь до сих пор больница — независимо от того, какие болезни лечат. Моя жена, кстати, тоже врач по кожным заболеваниям. Я никогда не претендовал на это здание. После второй мировой войны моя семья уехала в Польшу, а дом перешел городу. Сейчас чтобы отремонтировать его, нужны большие деньги, у меня их нет. Идея создать здесь музей — утопия. В Гродно достаточно музеев, но в них не хватает экспонатов. Открытки старого города есть в Старом замке, в музее истории и религии. Я же хочу создать виртуальный музей, где были бы собраны все открытки.

 

 

Справка «ВГ»

В коллекции Феликса Ворошильского около 2,5 тысячи открыток, гравюр и других документов о Гродно конца XIX — начала XX века. Среди них — снимки Старого замка 1937–1939 гг., реального училища сына последнего российского императора цесаревича Алексея, главная еврейская синагога и вид на город с каланчи начала ХХ века, улица Соборная (сейчас Советская), Дворцовая площадь (площадь Тизенгауза). Его открытки используются в публикациях, исторических книгах.

 

Привокзальная площадь в начале ХХ века, перед Первой мировой войной

 

Начало ХХ века

 

Гродно, Сенный рынок (начало ХХ века). Теперь это район дворов между Советской площадью и ул. Социалистической

 

Гродненский нищий на улице Замковой, на фоне пожарной каланчи. 20-е годы ХХ века

 

Набережная Пирацкего, вторая половина 30-х годов ХХ века

 

Начало ХХ века. Сейчас в этом здании на улице 1 Мая расположен корпус аграрного университета. Слева на фото видна ограда кирхи

 

Аллея любви — любимое место прогулок гродненцев в начале прошлого века. Проходила в районе современного зоопарка

 

Эта церковь стояла на площади Тизенгауза, возле современного городского парка. Была разобрана в 1938 году по решению городского самоуправления

 

Очень редкое фото, 1938 год, весна. Разборка храма Александра Невского

 

Садовая улица, сегодняшняя Ожешко. Справа — дворец Максимовича (сохранился до нынешних дней, большинство знает теперь это здание как столовую облисполкома), слева — здание, примыкающее к современному магазину «Линкс»

  

Вид на Соборую улицу (теперь — Советскую в месте ее пересечения с Октябрьской) с бывшего великокняжеского дворца

 

Швейцарская долина со стороны улицы Ожешко. Внизу сейчас стоит скульптура Городничанки

 

Гродненская гимназия, фото периода времен Российской империи. Интересо тем, что на переднем плане видны въездные ворота в медицинскую академию

 

Разрушенный мост через Неман (нынешний Старый мост), Первая мировая война. Фото сделано с того места, где сейчас расположено здание БИП

  

Крестный ход на Доминиканской улице (нынешняя Советская), предположительно 1917-18 годы

 

Солдаты кайзеровской армии маршируют по главной улице Гродно. На заднем плане — здание Мариинской гимназии (нынешняя Советская, 6)

 

Вторая немецкая оккупация, Старый мост в районе сегодняшнего памятника Горновых, лето 1941 года

 

Разрушенный войной центр Гродно. Район улицы Батория и Советской площади, лето 1941

 

Читайте также:

Гродно, которого нет. Выставка старых открыток расскажет об истории храмов

Рыбное царство Сергея Соболевского

Предприниматель ради книги продал квартиру

Таракан вместо кошки. Парень разводит насекомых в комнате гродненского общежития