Картинки с улицы Босняцкой. Часть 5: как учили «Отче наш» под секретом, отдыхали и устраивали детей в школу
Мы продолжаем публиковать отрывки из готовящейся к публикации книги о коренной гродненской семье. В неё вошли воспоминания родителей, бабушек и дедушек, записанные Татьяной Чернышёвой, и много интересных фактов о жизни Гродно и гродненцев в начале и середине XX века. В книжке приводится много уникальных фото и документов. До войны они хранились в деревянном ящике в домике на улице Босняцкой — на месте скверика на углу современных Ожешко и Телеграфной. Бомба уничтожила дома, а ящик и воспоминания остались.
Мы продолжаем публиковать отрывки из готовящейся к публикации книги о коренной гродненской семье. В неё вошли воспоминания родителей, бабушек и дедушек, записанные Татьяной Чернышёвой, и много интересных фактов о жизни Гродно и гродненцев в начале и середине XX века. В книжке приводится много уникальных фото и документов. До войны они хранились в деревянном ящике в домике на улице Босняцкой — на месте скверика на углу современных Ожешко и Телеграфной. Бомба уничтожила дома, а ящик и воспоминания остались.
«Отче наш» под секретом
Фёдор и Ольга были людьми верующими, обрядность в доме соблюдалась неукоснительно. В советское время, когда посещение церкви преследовалось, бабушка научила меня читать «Отче наш» втайне даже от моей собственной матери.
Все религиозные праздники отмечались в семье по-прежнему. Под Рождество всегда было 12 постных блюд на белой скатерти, под которой лежало сено, как в хлеву, где рожала Пресвятая Богородица. Дети не глядя тянули из-под скатерти сено — «на счастливую жизнь»: у кого длиннее и ветвистее — тому будет счастье.
На Пасху были куличи, яйца, крашенные только в луковой шелухе, вкуснейшая творожная пасха, приготовленная в специальной деревянной форме. Молитва ко сну, к еде, пост — всё привычно и знакомо с детства. А лишнее болтать отучили рано.
Когда сносили церковь, все фотографировались на память
Наверно, теперь будет понятно, какое потрясение у православных горожан вызвало решение польских властей в 1930-е закрыть большую часть православных церквей. Запрещалось строить каменные церкви, а деревянные, приходившие в упадок, не разрешалось восстанавливать.
Когда власти закрыли церковь в центре города (площадь Тызенгауза) под предлогом, что при постройке были использованы каменные блоки от костёла, и объявили о сносе, православные ходили фотографироваться у церкви на память.
Перед сносом церкви, которая стояла на площади Тызенгауза, горожане приходили сфотографироваться на память. Слева направо: Фёдор Григорьевич, Вера, Ольга Ивановна, Витя, Володя Бабко, его племянница, Пётр Кондрусевич (родственник главы католической церкви Беларуси Тадеуша Кондрусевича). Фото из семейного архива
Отдыхали на Меловых горах
Летом по выходным ездили на Неман в Меловые горы — любимое место отдыха горожан того времени. Песчаный берег, удобное место для купания. Собирались на Неман компаниями: с друзьями или всем двором. Фёдор заранее заказывал дрожку, Ольга с утра паковала корзину с едой, по дороге в Пышках покупали на хуторе молоко.
Ольга и ее маленькая дочка Вера. Меловые горы были любимым местом отдыха гродненцев
Не взяли в школу, потому что была православной
Дети росли. Вере исполнилось 7 лет, пришло время записываться в школу. Умненькая, развитая девочка, певунья, прекрасно рисующая, умеющая читать и писать — родители не сомневались, что после вступительных испытаний ребёнок будет зачислен в лучшую школу.
Деньги на учёбу уже были отложены. Результаты обрадовали: девочка была второй в списке по рейтингу. Но в списках учеников Веры Костюк не оказалось. Подвела пресловутая графа в личных документах, где чёрным по белому было пропечатано вероисповедание: православная. По мнению руководства школы, истинный поляк — только католик, для них и лучшая школа. В приёме документов было отказано.
Мать и дочь ревели в два голоса, а отец, ничего не говоря, занёс документы в публичную школу № 6 им. королевы Ядвиги (на Волковича, 1). Там учились все: католики, православные, крещёные евреи.
Началась учёба, обида забывалась. К концу учебного года Вера была лучшей ученицей класса. В школе была обязательная форма, на беретах — отличительный знак школы.
Крулёва Ядвига и Стэфан Баторы
Обучение в школах было раздельным. Когда девочки возвращались домой после уроков, в парке или на Ожешко сталкивались с мальчиками из школы им. С. Батория. Все обычно знали друг дружку, но дразнились и цеплялись друг к другу, как положено детям в этом возрасте.
Девочек дразнили так: «Крулёва Ядвига ногами дрыга». Мальчикам досталось более обидное: «Стэфан Баторы вляз до коморы, наелся гроху и пукал потроху». Вот она, женская мстительность!
Это всё мне рассказывали бабушка и дедушка. А как это видела их дочь Вера? Как жили люди в этом дворе, куда выходили четыре небольших дома, кто жил, с кем дружили, как проводили свободное время? Только теперь, в 2015 г., Вера Фёдоровна Чернышёва, обладая прекрасной памятью, записала и нарисовала всё, что помнит о тех днях. В её воспоминаниях поправлена только пунктуация. Остальное — как в оригинале. Но об этом — в следующей части.
Картинки с улицы Босняцкой. Часть 2: когда бабушка в 12 лет училась шить, то заработала артрит