Много званых, да мало избранных

В последнее время многие сайты литературных изданий публикуют высказывания белорусской писательницыСветланы Алексеевич — ее отношение к политическим событиям в мире, белорусскому языку, оппозиции, современной литературе, советскому прошлому и постсоветскому, о стариках и поколении молодых…

Писателю масштаба Светланы Алексеевич есть что сказать, чем поделиться с аудиторией. Но меня сейчас волнует не так позиция самой писательницы, человека давно и по праву заслуженного, награжденного многими международными премиями и наградами, как те многочисленные комментарии, что всколыхнули сайты.

Комментарии разные, но в большинстве своем злые, подлые, негодующие, оскорбительные, агрессивные и несправедливые, полные яда и желчного раздражения. Хочу для себя вот в чем разобраться: может ли сей гневный ропот анонимных комментаторов в сети быть неким зеркалом нашего времени? Нет, конечно, не творчества Светланы Алексеевич и даже не ее жизненной позиции и убеждений, а именно искаженным отражением белорусской действительности, характера и даже менталитета современного белоруса.

Скорее перед нами уродливое кривое зеркало. Но имеем, как говорится, что имеем.

«Ватница», «куфайка», «двурушніца» «лауреат Шнобеля», «“аракул” беларускага народа», «совок», «састарэлая савецкая маразматычка», «палітуцекачка», «ліцемерка», «“патрыёт” Беларусі», «нобелеўская ватніца»,«Фрау Алексиевич» и другое — это о ком? Кого характеризуют оскорбительные выпады? Но только не писательницу. Всем своим талантом, искренностью, многолетним служением литературе она опровергает хулу.

Но. Не  имеем ли мы дело с каким-то странным общественным диагнозом, который только подтверждает правоту писательницы о феномене «красного человека»? В каждом из нас в какой-то мере сидит комплекс «красного человека»: только дай ему волю и повод, начинает оскорбительно шипеть, плеваться слюной, лягать, блеять, не это ли есть постсоветская отрыжка?

Свободные высказывания в сети давно напоминают помойку. Может, не стоит обращать внимание на комментарии безымённых ников и асек? Где подписываются не своими именем и фамилией, там не жди личной ответственности. Иначе все это очень отдает элементарной подлостью и завистью.

Одно дело творческие  псевдонимы и совсем другое — когда безнаказанные анонимы наносят удары из-за угла, мелко покусывают, лают и гадят, напоминая какой-то зоопарк, где лягаются дикие парнокопытные ослы, козлы, шипят змеи, кусают злые осы и оводы.

Любимое занятие советского маленького человека или «красного человека», которого открыла миру Светлана Алексиевич в своей последней документальной книге «Время секонд-хенд», — строчить доносы и анонимки на более успешного соседа, талантливого коллегу, подворовывающего начальника и даже родственника.

Почему же чешскому, польскому, шведскому читателю книга нашей соотечественницы необычайно интересна, задаешься вопросом. Газетные рецензии констатируют — немцы потрясены открывшейся им правдой, а наш обыватель развешивает ярлыки?

Писательница на протяжении многих лет создавала энциклопедию прошлой нашей жизни. Все предыдущие книги — «У войны не женское лицо» (1985), «Цинковые мальчики» (1989),«Зачарованные смертью» (белорус. 1993, рус. 1994), «Чернобыльская молитва» (1997), «Последние свидетели. Соло для детского голоса» (2004), «Время сэконд хэнд» (2013) —  есть честный документ ушедшей эпохи. Великая Отечественная война, бесславная афганская, трагедия Чернобыля, диссидентство, мелочность и бедность быта, пафос подвигов, героизм военных будней и окаянный страх, ожидание ареста и капли радости в море людских трагедий…

 Мы слышим голоса эпохи, в них искренность, боль, страдания, их суровое многоголосье полифонично, беспощадно пугает своей обыденностью. Писательница успела записать и сохранить для нас, своих современников, людские голоса прошлого.

Не знаю, будет ли польза от массы художественных современных книг, часто серых и довольно среднего уровня, и что оставим мы после себя нашим потомкам. Не сомневаюсь, что книги Светланы Алексиевич донесут в будущее свидетельства эпохи.

Она, как прекрасный тонкий инструмент, настроена на людские голоса, это целый космос, который она заново открывает отечественному и зарубежному миру. Слушайте и услышьте!

Не со всеми ее оценками и фокусировкой прошлого соглашаюсь, но книга «Время сэконд хэнд» и не рассчитана на всеобщее «одобрямс». О ее содержании можно спорить, размышлять, вспоминать советское прошлое, переживать, и это удел сильных книг. Они оставляют впечатление, то есть отпечаток в сердце читателя.

Писательница попыталась выстроить мост, прочно связав живыми нитями ушедшие поколения и будущие. Честь ей и хвала за тяжкие труды, за самоотверженность, за тот судьбинный крест, что добровольно взвалила на себя и тащит, не обращая внимание на напрасную хулу, непонимание, площадную брань и всякие поношения в интернете. И не только в виртуальном пространстве.

Светлана Алексеевич не морализирует как учительница, как врач не выписывает лекарства больному, она даже не начальник ЖЭКа. И вообще она никакой не начальник, не влиятельный чиновник, от власти которого многое зависит в жизни обывателя, человека маленького и мелкого в своих желаниях. Светлана Алексеевич — писатель, при том настоящий писатель, а не номенклатурный, зависимый от всевласных верхов, устава какого-либо общественного писательского объединения или другого конъюнктурного ветерка. Люди во власть приходят и уходят, часто оставляя после себя недобрую память, а книги живут. Документальные повести Светланы Алексеевич уже остались в нашей литературе, в нашем сознании, в нашей памяти.

В своем творчестве она человек свободный, не обремененный должностями и званиями, награды у нее весомые, заслуженные и достойные. Увы, в нашем писательском сообществе награждения часто подтверждают обратное: награды-то липовые, не обеспечены талантом и трудами. У нее свой личный «устав» — писать достойно и честно. Что и делает более тридцати лет.

Как талантливый художник, она наблюдает мир и все, что происходит в социуме, рядом с ней, она слышит и дает выговориться своим реальным героям. Много ездит не только по Европе, но и белорусским и российским глубинкам. Она научилась профессионально оценивать, как меняется человек или не меняется вовсе. Писательница вглядывается в нас, своих современников, удивляется, разочаровывается, надеется на лучшее, переживает, прислушивается, устает, болеет душой или радуется, при этом перерабатывает огромное количество рабочего материала, отсеивая лишнее, фиксирует в своих записях перемены в психологии современного человека, в его привычных или крайних обстоятельствах жизни. Ее герои исповедуются перед собой, перед нами. И какие это интонации!

Писательница ткет свое полотно, нанизывает, нанизывает на суровую нитку чужие истории,  чужие страдания и как автор уходит в тень. Не каждый готов близко принять в свою душу чужие жизни, но долгая работа в документальной повести закалила ее, сделала сильным, даже мужественным человеком. В своем деле она большой профессионал, за столько-то лет работы научилась отделять второстепенное от главного, находится в постоянном поиске новых героев. Их еще надо разговорить, расположить к себе, не всякий будет  откровенничать, выворачивая до донышка свою душу. Она сравнивает, анализирует, пишет свой бесконечный текст, свое суровое полотно и меньше всего надеется на ровное, однозначное понимание своих трудов.

Над своей последней книгой «Время сэконд хэнд» Светлана Алексиевич работала десять лет. Десять долгих лет! Кто-нибудь из хулителей и гонителей может на своем опыте представить что-либо подобное, примерить на себе чужой труд, сравнимый с подвижничеством и служением? Каждому хотя бы месяц той каторги.

К сожалению, мы сегодня живем во времена дилетантов и профанов. Случайные люди судят профессионалов и делают это в непристойной, хамской манере, прячась за анонимные имена, и это коснулось многого в искусстве: музыке, театре, живописи, литературе. Невежи не боятся, что их освистят, прогонят, уличат если не во лжи, то хотя бы в самозванстве и профанации.

В моей домашней библиотеке есть книга Светланы Алексиевич 1985 года «У войны — не женское лицо…» ([Предисл. А.Адамович]. – Мн.: Маст.літ., 375 с., ил.).

Писательница только начинала творческую биографию, но писатель Алесь Адамович заметил молодого автора, написал к книге предисловие под названием  «Поиски, продолжение жанра». Не случайно крупный публицист, известный белорусский писатель обратил внимание на работу молодой Светланы Алексиевич.

Мне кажется, тогда как-то было не принято раздаривать пустые хвалебные авансы. Приведу некоторые цитаты.

 «Появилось новое имя в литературе, всерьез и, уверен, надолго.

Но этому предшествовало многое: замысел книги, многолетняя работа, дочерняя преданность своим реальным героям.

У войны – не женское лицо. Но отныне, после книги Светланы Алексеевич, лик минувшей войны, Отечественной, будет несть в себе значительно большую правду и об этой цене,  заплаченной нашим народом за Победу – жизнями, кровью, муками солдатскими своих дочерей, сестер, матерей.

Жанр, который получает развитие и в книге  Светланы Алексеевич, жанр этот до сих пор не имеет определения, даже названия.

…Но что тогда представляется обязательным для этого жанра, что является самим условием создания и существования подобных книг?

Прежде всего: события, факты, материал должны затрагивать самую глубину души человеческой.

Второе: факты эти, события должны касаться многих и многих, это тот случай, когда говорят, что «всех касается». Лишь при этом условии может возникнуть нужная температура, эмоциональный накал, когда все переплавляется, любой сырец – в «продукт» одного художественного уровня.

…Ну, а снова сбросить все это с ее души, потом, мы сможем? Говорят, что это возможно. То, чем сама Светлана нагрузила свою душу – на всю жизнь. Но не будем ее жалеть. Нести чужой груз, груз всей жизни – это долг писателя. В этом его профессия. Если относиться к ней серьезно.

Книга пойдет к людям, а все твое останется с тобой. Все (больше чем пятьсот чужих судеб, жизней), что твоим сделалось, стало. Я больше чем уверен в писательском будущем человека с таким началом литературного пути, как у Светланы Алексеевич».

P.S. Я так устроена,  что скорее стану на сторону гонимого, нежели гонителей. Даже если тот виноват и не прав.

Но такой крупный писатель европейского уровня и цельная личность, кем является Светлана Алексиевич, ни в коем случае не нуждается в моей защите. Таких художников мало, но тем они  ценнее своей редкостью, штучность.

 Светлане Алексиевич вообще не нужны никакие адвокаты. Она находится под защитой своих правдивых и совестливых книг.

Но, может быть, это необходимо мне самой, каждому из нас? Иногда  надо взглянуть на себя по-иному, более требовательно, взыскательно, разобраться в себе самом, кто ты, что ты, зачем живешь, что оставишь на этой земле. Прежде чем желчно и подло выносить суд другим, не помешало бы каждому начинать с собственной персоны.

Сладка ложь и упоителен чудный елей.

Горчайшее лекарство — самокритика, но оно так полезно для выздоровления отдельного человека и общества в целом.

Ирина Шатырёнок