Капля дегтя

Сегодня литературными конкурсами никого не удивишь. И если они появляются в литературной среде, значит, это кому-то нужно. Прежде думала, что в первую очередь тем, кто пишет. Особенно такая тема актуальна для молодых авторов.

Не первый год наблюдаю за конкурсными гонками и их результатами. И пришла к неутешительным выводам: конкурсы нужны скорее их организаторам, они здесь первые участники.

К примеру, в СПБ (союз писателей Беларуси) существует литконкурс «Золотой купидон». Довольно закрытое, кастовое мероприятие, что неудивительно, потому как учреждено оно скорее министерствами в сотрудничестве с не очень поворотливыми дядями из союза писателей.

Непрозрачность конкурса и его предсказуемость подтверждают мои опасения о его ангажированности и личных интересах как раз не участников, а самих организаторов. У нас до сего дня живуч «совковый» принцип: награждать не за лучшие достижения в творчестве, а «назначать» за поведение в литературе.

Часто поведение автора, читай лояльность, угодливость и приближенность к влиятельным лицам, ценится гораздо выше, чем то самое литературное мастерство и талант.

Может, и хорошо, что весь год окололитературная жизнь конкурса «Золотой купидон» и всё, что с ним связано, держится в строжайшем секрете (с нашим братом писателем так и надо, любит он раньше времени растрезвонить, внести смуту и волнение в писательские ряды), и только в сентябре на празднике письменности объявляются победители в номинациях «Проза», «Поэзия» и т. д. Их там что-то около десяти, но важно другое — имена новоиспеченных лауреатов тут же благополучно забываются как учредителями, так и читателями. И так до следующего сезона.

Кстати, призовой фонд названного конкурса до смешного тощий и не обеспечен значительным капиталом из дензнаков. У чиновников так всегда. Казалось бы, главный участник торжества — писатель, ему все пристальное внимание и высокая оплата, вознаграждение как признание за труды. Но нет, фигура писателя на таких шумных шоу-мероприятиях по обыкновению оттеснена плясками, песнями и шашлыками. Он скромно остается в стороне, как и его книга.

Приведу пример. Ежегодная французская литературная Гонкуровская премия существует с 1903 года, победитель получает чисто символическую плату. Сегодня это десять евро, раньше — десять франков. Тем не менее Гонкуровская премия в литературном мире чрезвычайно престижна и авторитетна, и доказательство тому — ее более чем столетнее существование.

Писатель-лауреат становится знаменит буквально на следующий день, сразу после объявления его имени. Все издательства, большие и маленькие, в стремлении быть первыми бросаются наперегонки издавать книгу победителя.

Но вернемся к нашим пенатам, вернее, к другим крайностям. Сейчас поясню, каким.

Минское издательство «Регистр» обратилось к интересному литературному проекту. Казалось бы, зачем чисто коммерческому предприятию, которое более двух десятков лет занимает в Республике Беларусь лидирующее положение на рынке правовой информации в печатном и электронном виде, взваливать на себя столь хлопотное дело? Живи и процветай! Так нет, не живется тихо. Нашлись в коллективе талантливые и увлеченные специалисты, а главное — профессионалы-редакторы, которые придумали новый конкурс «Первая глава», разработали правила, пригласили в жюри известных в республике людей, и дело завертелось.

Проинформирую тех, кто только делает пробу пера в литературе, думаю, им будет интересно узнать о существовании такого конкурса.

 «Правила и призы литературного конкурса «Первая глава». Литературный конкурс «Первая глава» — мероприятие, которое организовано издательством «Регистр» и проводится с целью поиска новых белорусских авторов». 

Недавно на Минской книжной выставке-ярмарке подвели итоги второго конкурса «Первая глава». Хорошее дело, однако как же без ложки дегтя.

Организаторы конкурса всё придумали классно и демократично, используя наработанный опыт других многочисленных конкурсов: «В целях более объективной оценки работы будут передаваться членам жюри под номерами, без указания авторов».

На первом этапе строгое жюри отобрало анонимные тексты, а потом уже в режиме онлайн к голосованию подключились читатели. И что же имеется в сухом остатке? Увы, случилось то, что должно было случиться. В итоге мы имеем массового читателя — скорее всего, это люди сравнительно молодые, с не очень хорошо развитым литературным вкусом (их выбор тому подтверждение).

Лично меня постигло разочарование, когда уже после завершения конкурса мне довелось ознакомиться с отрывком из романа «В дымке лет» автора-победителя.

Вот уж верно — достаточно маленького отрывка, чтобы определить в общих чертах, чего стоит и вообще стоит ли чего-то все произведение. Капля морской воды, молока или вина даст полное представление о вкусе, цвете. Так и с текстом: могла бы дальше и не читать, все стало ясно с первых абзацев. Но заставила себя, хотя бы ради того, чтобы написать эту статью.

Конкурсный отрывок не впечатлил. Возможно, герои уже были подробно выписаны ранее — все-таки отрывок, — но диалоги героев (заявлен роман, не пьеса) «не говорящие», никакие. На протяжении всего отрывка сменяются имена: Степик, Гарик и кто там еще, но они не спасают ситуацию. Достаточно было бы написать «курносый», «рыжий» и «лохматый», к примеру, штрихами выделить что-то особенное, характерное, запоминающееся. И образы бегло готовы.

Когда суть сюжета схвачена, то и без сигнальных имен героев можно разобраться, кто и, главное, как говорит. Здесь же сплошные кошки-мышки, отсутствуют художественные образы как таковые: кто они, как выглядят? В литературе очень важны азы психологического портрета, он должен быть живым. Иной автор точен и роскошен в диалогах. В нашем случае нет ни того, ни другого.

Присутствие авторского текста, даже ремарок предполагает все же какую-то облагороженную литературность, но в нашем случае — сплошные просторечия. А где разговорные диалоги, там та самая «литературность», какой понимает ее автор.

Вот чьи-то слова из разговора — так и не поняла, чьи — с налетом высокого штиля «имеем права вершить суд, и, признав Лёшу виновным, предали его забвению. А Лёшка, зная, что так будет, пожертвовал дружбой и спас Миру, вопреки всему».

Даже пафос хорош там, где произносится тихо и простыми словами.

Повторюсь, авторский текст изобилует просторечием, слишком простые речи: «Да, Рудинский для вида повыпендривался, такой уж у него был характер», «Крыльцо то было застеклено, и покидать это, какое-никакое, а все же укрытие, ох как не хотелось».

Ох, а как мне хотелось бросить читать!

И еще один существенный момент — ошибки новичков. Когда нет того самого литературного вещества — внутреннего содержания, сути, то нудно перечисляется очень много телодвижений: «скосился на окно … встал из-за стола и сходил за чайником, успевшим закипеть… кипятить чайник, выставил на стол чашки и заварник, пододвинул сахарницу и, усевшись за стол…» и так далее.

Много корявых выражений: «чтобы лучше рассмотреть происходящее, в частности его на стремянке … взвалив на плечи стремянку (!)…. в его приподнятых бровях был и немой вопрос, и неприкрытая ирония…, взгляд его лишь на секунду мазнул фасад», а также штампов типа — «нашла покой и счастье». Как в приподнятых бровях застыл немой вопрос?

Сегодня у многих начинающих авторов отсутствует привычка работать с собственным текстом, переписывать его, кроить и шлифовать, надеются на издательских редакторов. А зря — такой неряшливый текст ждет незавидная участь: опытный редактор не будет отнимать свое драгоценное время, рукопись полетит в мусорную корзину.

Почему юная Франсуаза Саган своим первым романом «Здравствуй, грусть!», написанным в 1954 году, попала в топ-десятку, а ее книга на многие десятилетия стала бестселлером? Талант. Он есть или его нет, все остальное не имеет значения.

Для меня слабый конкурсный текст дал повод к размышлениям. Что случилось с читающей аудиторией? Скорее всего, она выросла уже на других книгах и развлекательных мыльных сериалах. Чему не перестаю удивляться — отчего новое поколение читателей нечувствительно к такого рода неживым, картонным текстам. Ведь и образцы масскульта сегодня тоже развиваются, подтягиваются до определенного уровня.

Печально. Скорее в литературе случится полная анархия и упадок, чем появятся редкие самородки, если отдать все на откуп толпе. А может, не надо с ней заигрывать, идти на поводу? Пусть массовый читатель дорастет до уровня хорошей книги.

Роль толпы интересна в судействе. Именно толпа вывела в победители названную фамилию. Каковы судьи, таковы и тексты. Таков мой горький вывод.

Хотя, кто знает, вдруг получится хорошая инструкция для ремонта фонаря. Рубильник, плоскогубцы, стремянка, инструмент, проводка, фонарь, крепление…

Еще раз искренне соболезную умным, талантливым и профессиональным организаторам конкурса — им придется очень много потрудиться, вытягивая до кондиции заявленный провальный «роман». Ведь главный приз конкурса — издание книги.

На мой взгляд, произошло худшее, но поправимое — массовый читатель во всем блеске продемонстрировал, как можно загубить благое дело. Попса проголосовала за попсу. Понятие индульгенция в литературе не предусмотрено.

Совет на будущее: организаторам конкурса стоит усовершенствовать условия конкурса, создать более безупречные механизмы отборочных фильтров и критериев, иначе прекрасно задуманный конкурс может превратиться в штамповку банальных посредственностей, очень далеких от настоящей и качественной литературы.

Думаю, у таких горячих энтузиастов литературного дела, какие имеются в издательстве «Регистр», это получится.

Знали бы авторы предлагаемого трэша, как надо ценить и уважать чужое время, деньги, нервы, труд и силы, несоразмерно потраченные на прочтение пустых текстов.

Будем жить надеждой, что не все так катастрофически плохо, и выбирать из лучшего лучшее.

…какая все-таки задумана издательской командой бочка меда! Моя ложка дегтя в ней как та капля горькой истины.

Ничего личного.