Просто пан Иван

Единственная сохранившаяся усадьба конца ХIХ века в этих краях сегодня находится в неприглядном виде. В двухэтажном здании с колоннами у входа, построенном на манер итальянской виллы, гуляет ветер: окна выбиты, двери настежь. Вместо витражных полусводом окон башни, с которой владельцу открывался вид на земли, зияют дыры. Специфический запах говорит, что покои превратили в уборную.

Дед строил
Сегодня поместье и парковая зона принадлежат СПК «Макаровцы». По словам председателя Антона Велишко, отреставрировать усадьбу им не по карману: «Иногда чистим парк. Берестовицкому районному исполнительному комитету предлагали продать это место за символическую плату – два-три миллиона рублей. Но желающих не нашлось: на ремонт надо потратиться. К тому же объект будет находиться в пограничной зоне».
Когда мы писали о бедственном состоянии усадьбы («ВГ» №51 от 17 декабря 2009 года), отозвался гродненский наследник. В филиале национального архива в Гродно Владимир Савченко нашел купчую, по которой крестьянин Иван Иванович Шах, прадед Владимира Савченко по материнской линии, покупает усадьбу у помещика Ивана Вариона. Произошло это в 1864 году, после отмены крепостного права. «Поэтому деревня называется Лишки, то есть лишние земли, не нужные помещику», – считает Владимир Савченко.
– Когда я был маленьким, бабушка всегда говорила, когда мы проходили мимо усадьбы: «Твой дед строил». Тогда я не понимал, думал, что он был строителем. Помню рассказывала, как каталась на бричке, – вспоминает наш собеседник.
Старожилы из соседних деревень говорили Владимиру: «Лютый был твой прадед, заставлял кирпичи тягать…» Загвоздка в том, что в документах значится, что крестьянин купил усадьбу и платил оброк с земли. Нигде не сказано о принадлежности самого дома. На козырьке здания с колоннами указана дата окончания строительства – 1883 год, получается, что спустя двадцать лет с момента покупки земли. «Тогда в деревне больше не было домов, кроме еще одной деревянной хаты», – поясняет мужчина.

Иван или Кароль?
Поисками доказательств гродненская семья занимается уже десять лет. Можно представить их изумление, когда сестра Владимира Савченко встретилась в белостокском архиве с еще одними наследниками – поляками рода де Виниор. Шляхтичи подтверждающих документов тогда не нашли, зато наведались в Берестовицу в 2004 году, по словам директора музея деревни Лишки Зои Хлебниковой, как в свой дом родной. Баба Вера из Лишек, рассказала, что они спрашивали о пане: «Но маленькая была, только припоминаю, как мне говорил отец, что польский пан не был жесток». Разговаривали гости из-за границы с председателем СПК «Макаровцы». «Они хотели открыть здесь агроусадьбу, но документов у них на поместье не было», – вспоминает Антон Велишко.  
Так кто же тогда де Виниор? Возможно, люди, нашедшие созвучность фамилии с первоначальным владельцем этих земель Иваном Варионом, как значится в архивах. И сразу поехали посмотреть на наследство, на волне настроений с раздачей имений потомкам, которые наблюдались в Польше и Литве.
На сайте польского рода www.devirion.com мы находим генеалогическое древо и сагу о том, что первый де Виниор, Кароль, уже с 1800-х годов управлял «замком в Лишках». По словам историка Игоря Лапехи, теоретически это было возможным, «потому как часть Польши в это время вошла в состав Российской империи, но с оговоркой, что дворяне были из-под Варшавы, а не из Кракова, который отошел австро-венгерской империи».     
По информации сайта: жили в Лишках де Виниор до тех пор, пока поместье «не разгромили большевики и местные жители» в 1919 году, а владелец находился в Варшаве. Но вернулся через четыре года. Здесь же подробное описание убранства и отопительной системы, даже указано, как в 1936 году «в тени высоких деревьев была вкопана в землю ледовня: зимой из прудов делали запас льда и накрывали его соломой… и так он сохранялся до следующей зимы». На сайте размещены фотографии из семейного архива де Виниор в гостиных, но не одного снимка на фоне дома не находим.

Танцевала с польским паном
Даже после 1920 года, когда эти земли отошли Польше, не могли де Виниор здесь находиться, считает Владимир Федорович. В 1914 году семья Шах (крупный землевладелец Иван, его сын Степан с женой, бабушкой Алесей) бежит в Самару от Первой мировой войны. Но в 1920 году возвращается из-за гражданской войны. «Мать вспоминала, что пришлось дать на границе шапку золота, чтобы попасть в дом, который уже оказался на польской территории». Приехав, прадед получил только розги, заикнувшись, что усадьба его. Построили хату в соседних Кудричах.
– Моя мать рассказывала, что польского пана, занявшего дом, звали Костюковский, с его сыном она даже на танцах отплясывала. Была тогда у старшего Костюковского традиция устраивать праздник с музыкой в честь окончания жатвы, – говорит Владимир Савченко.

Компенсация вместо наследования
Национализирована усадьба была в 1939 году. Старожилы помнят, как петрашевичские мужики грузили три обоза. Кстати, трое сельчан, кто сопровождал обозы, которые направлялись в западном направлении, так и не вернулись в родное село. А здание использовалось под школу и учебный лагерь, о чем красноречиво свидетельствуют стены, выкрашенные в масляную краску голубого цвета.  
По закону Беларуси Владимир Федорович не может вступить в наследство. Как пояснил адвокат юридической консультации «ЮрЭксперт» Дмитрий Калач, в 1990-е годы вышло постановление Верховного суда о том, что национализированная собственность в Беларуси не наследуется потомками, наследники могут рассчитывать на небольшую компенсацию.
Владимир Федорович по профессии тракторист, хочет развернуть в Лишках фермерское хозяйство. Говорит, что за десять лет, которые он потратил на поиск доказательств прав на наследование, смог бы уже восстановить усадьбу. Однако сделать это получится, если накопить денег и выкупить поместье. По словам председателя СПК «Макаровцы» Антона Велишко, он готов встретиться с наследником, ведь сам думает, как продать усадьбу. Возможно, цена угодий для Владимира Федоровича будет снижена с учетом компенсации.