Тайный код деревни Жабры
Корреспондентка «Вечёрки» сидела у стола, за которым делалась революцияТатяна ЧЕРКЕСДеревня Жабры находится в нескольких километрах от Большой Берестовицы. С виду обычное белорусское село, но с революционной репутацией.
Дом живого свидетеля и активного участника подполья расположен при въезде. На деревянной избе висит табличка: «Здесь проживает заслуженная колхозница Вера Игнатьевна Евдейко». Нам именно сюда и надо. Хрупкая, но подвижная хозяйка радушно встречает гостей. 70 лет назад (сейчас ей 91) она тайно принимала у себя в хате большевиков, была подругой Сергея Притыцкого, вдохновителя и участника революционного движения в Западной Белоруссии. Обстановка в доме Веры Игнатьевны с того времени не изменилась. Пожалуй, самые культовые вещи – стол, за которым мечтали о революции, и деревянный настил их трех досок, накрытый цигейкой, на котором до сих пор спит хозяйка.
«Приходили к нам по четыре-пять человек, мое дело было проверить пароль», – вспоминает Вера Игнатьевна. Когда задаю вопрос, какие пароли существовали, женщина необычно оживляется. «Ой, не помню», – видимо, лукавит она. Зато хорошо помнит, чем ее угощали у Притыцких, которые жили в семи километрах отсюда – в селе Гаркавичи (теперь польские земли). «Хата у них была маленькой, бедной. На обед – капуста и картошка с «лупинами», – вспоминает пожилая женщина. Говорит, что братья Притыцкие были интеллигентными людьми, могли пошутить, но держались тихо и с достоинством. За что боролась тогда? Конечно, за лучшую жизнь.
– При поляках устроиться на работу русскоязычному населению было невозможно. Если тебя возьмут подметать улицы, считалось, что это хорошо. Школы для нас не было, налоги большие, – говорит Вера Евдейко.
Вечера 20-х годов прошлого века проходили для нее в тайных беседах, чтении листовок. Несмотря на то что боялись полицмейстеров, пели революционные песни. А в Жабры собирались как на явочный пункт, делились планами и обменивались литературой.
Когда мы прощались, пожилая женщина заторопилась кормить кур.
«Приходили к нам по четыре-пять человек, мое дело было проверить пароль», – вспоминает Вера Игнатьевна. Когда задаю вопрос, какие пароли существовали, женщина необычно оживляется. «Ой, не помню», – видимо, лукавит она. Зато хорошо помнит, чем ее угощали у Притыцких, которые жили в семи километрах отсюда – в селе Гаркавичи (теперь польские земли). «Хата у них была маленькой, бедной. На обед – капуста и картошка с «лупинами», – вспоминает пожилая женщина. Говорит, что братья Притыцкие были интеллигентными людьми, могли пошутить, но держались тихо и с достоинством. За что боролась тогда? Конечно, за лучшую жизнь.
– При поляках устроиться на работу русскоязычному населению было невозможно. Если тебя возьмут подметать улицы, считалось, что это хорошо. Школы для нас не было, налоги большие, – говорит Вера Евдейко.
Вечера 20-х годов прошлого века проходили для нее в тайных беседах, чтении листовок. Несмотря на то что боялись полицмейстеров, пели революционные песни. А в Жабры собирались как на явочный пункт, делились планами и обменивались литературой.
Когда мы прощались, пожилая женщина заторопилась кормить кур.